Для Люка, ошарашенного двойной дозой Штази-огоньков и контактом с друзьями, время будто замедлилось. Он увидел, как другой полицейский (раненый, по руке у него текла кровь) повернулся к разбитым главным дверям. Видимо, хотел посмотреть, кто стреляет. Казалось, он движется медленно-медленно. Блондин вставал на колени, тоже медленно. Ощущение было, будто смотришь подводный балет. Блондин выстрелил в спину полицейскому, потом начал разворачиваться к Люку. Уже быстрее. Время вновь ускорилось. Блондин не успел нажать спусковой крючок: рыжий полицейский нагнулся, почти отвесил поклон, и выстрелил ему в висок. Блондин отлетел в сторону и рухнул на свою «жену».
Снаружи женский голос – не тот, что походил на голос миссис Сигсби, а другой, с южным акцентом – крикнул: «А ну прекратить!»
Снова раздались выстрелы, потом первая женщина заорала: Мальчишка! Надо захватить мальчишку!
Это она, подумал Люк. Не знаю, как такое может быть, но это она. Миссис Сигсби здесь.
36
Робин Лекс стреляла метко, но сумерки сгущались, а расстояние для такого маленького пистолета было большое. Робин целила Дентону в центр тяжести, а попала в плечо, довольно высоко. Его отбросило к заколоченной кассе, и следующие две пули ушли «в молоко». Сиротка Энни даже не попятилась. Так воспитывал ее в тростниковых дебрях Джорджии отец, говоривший: «Никогда не отступай, девочка, что бы ни случилось». Жан Леду стрелял без промаха что трезвый, что пьяный, и уроки его пошли дочери на пользу. Сейчас Энни открыла огонь с обеих рук, без всяких мысленных усилий компенсируя отдачу более тяжелого пистолета. Она уложила одного автоматчика (Тони Фиццале, больше ему не держать в руках шокер), не обращая внимания на просвистевшие рядом три-четыре пули, одна из которых игриво дернула край серапе.
Барабанщик вновь шагнул вперед и прицелился в ранившую его женщину. Робин стояла на одном колене посередине улицы, проклиная свой заклинивший «зиг». Барабанщик упер приклад винтовки в то плечо, из которого не текла кровь, и уложил Робин на разделительную полосу.
– Прекратить стрельбу! – кричала миссис Сигсби. – Надо захватить мальчишку! Это наша главная задача! Том Джонс! Элис Грин! Луи Грант! Ждите меня! Джош Готфрид! Вайнона Бриггс! Приготовились!
Барабанщик и Энни переглянулись.
– А нам стрелять или нет? – спросила Энни.
– Фиг его знает, – ответил Барабанщик.
Том Джонс и Элис Грин стояли по бокам раскуроченных дверей в полицейский участок. Джош Готфрид и Вайнона Бриггс пятились, прикрывая миссис Сигсби с флангов и держа на прицеле двух местных, которые так неожиданно их подкараулили. Доктор Эванс, которому не назначили роли в операции, назначил ее себе сам. Он поднял руки и с умиротворяющей улыбкой двинулся мимо миссис Сигсби к Барабанщику и Сиротке Энни.