— Отлично. Хорошая разработка должна стоить хороших денег… А черт!
«Извини. Я пытаюсь разобраться в ней».
— Из-за этого у меня такое ощущение, будто в мозг загнали сверло?
«Придется тебе потерпеть, — равнодушно отозвался Вурм, — Сейчас я не могу отключить неприятные ощущения».
— Попытайся работать помягче, — пробормотал Маадэр, массируя раскалывающийся от боли висок, — Я думал, ты профессионал.
«В данный момент, пока ты там прохлаждаешься, я по сути веду операцию на открытом мозге. Впрочем, сейчас станет легче».
Боль исчезла, сменившись легким покалыванием. Маадэр сел за стол, стараясь не думать о том, на что сейчас похож его мозг. Это было неприятно — знать, что в нем происходит что-то сложное, что в самом его центре сейчас крутится вихрь био-софта, перестраивающего, быть может, не только моторные навыки и контролеры органов жизнедеятельности, но и то, что составляло его, Этельберда Маадэра, личность, его уникальные нейронные связи. Где-то там же сейчас сидит крошечный, как маленький паучок, Вурм, и тоже что-то делает…
Маадэр почувствовал тревогу. Вурм слишком долго молчал. Это означало, что он слишком занят работой или… Маадэр механически помассировал виски, как будто это могло помочь процессам, происходящим внутри черепа на клеточном уровне. Спустя еще несколько минут тревога начала перерастать в отчетливый страх. Страх особенного свойства, с которым Маадэр не любил иметь дело. Всякому бывает страшно, когда в лицо наставлен пистолет и пуля уже в стволе, ждет короткого удара курка, чтоб превратиться в поток огня и металла. Куда хуже, когда сознаешь — пуля уже выпущена, более того, сейчас она кувыркается в твоем черепе, не контролируемая и не сдерживаемая…
— Вурм!
Тот не отозвался. Маадэр ощущал его присутствие, но вместе с тем чувствовал нечто не совсем привычное. Странное ощущение, в котором невозможно было разобраться. Что-то сродни накинутому на мысли плотному туману. В последний раз он ощущал что-то подобное, когда провел пять дней подряд в непрерывном нарко-марафоне, так, что под конец Вурм едва спас его от инсульта и кататонии.
«Вурм! Ты где?»
«Я тут, — сказал Вурм, и от тона его голоса тревога превратилась в частокол острых зазубренных штыков, — Знаешь, мне кажется, что сейчас…»
А потом вдруг в голове взорвалось огромная черная дыра с рваными краями, и весь мир растворился в ворохе разноцветных искр.
И все-таки Маадэр еще успел подумать, что умирать, оказывается, не так и страшно…