Он не прав. Абсолютно не прав. Он не должен был бросаться на Брайана и упрекать его. Брайан не виноват в исчезновении
Джинни, и организация поисков – не его обязанность. Джиф откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза. Брайану и так нелегко. Он посидит немного, успокоится, а потом вернется и извинится.
Лекси неторопливо вышла из дома. Вообще-то по внутренней лестнице она скатилась, чуть не сломав себе шею, так как боялась, что Джиф уедет, прежде чем она заставит его осознать свою потерю. Ей не терпелось дать ему понять, что он больше не владеет ею, но теперь она двигалась медленно, скользя одной рукой по перилам, чуть заметно улыбаясь.
Лекси лениво подошла к пикапу и, забыв, что ее руки пахнут уксусом, оперлась на раму открытого окна.
– Эй, Джиф, привет. Такая жара. Я как раз собиралась прогуляться по лесу и увидела твой грузовик.
Он открыл глаза, взглянул на нее и, поворачивая ключ зажигания, пробормотал:
– Ну так иди.
– Что-нибудь случилось? – Страдальческое выражение его глаз подействовало на ее душевные раны как бальзам. – Тебе плохо, Джиф? Может быть, ты тоскуешь? – Она провела кончиком пальца по его руке. – Может, ты ищешь способ извиниться передо мной, чтобы не чувствовать себя таким одиноким?
Его глаза оставались мрачными, но вспыхнувшее в них бешенство вытеснило горечь. Он оттолкнул ее руку.
– Знаешь что, Алекса? Даже мой ограниченный мирок крутится не только вокруг тебя.
– И у тебя хватает наглости так разговаривать со мной! Если ты воображаешь, что мне интересно, вокруг чего крутится твой мир, Джиф Вердон, ты глубоко заблуждаешься! Мне плевать!
– Тогда что тебе здесь надо? Отойди от моего грузовика!
– Не отойду. Пока не выскажусь.
– Мне плевать на то, что ты хочешь сказать. Отойди, пока я тебя не переехал.
Но Лекси сделала нечто совершенно противоположное: она протянула руку в открытое окно, повернула ключ зажигания и выключила двигатель.
– Не смей мне приказывать! – грозно зашипела она почти у самого его лица. – Даже думать не смей, что ты можешь приказывать или угрожать мне.
Она сделала паузу, чтобы втянуть в легкие побольше воздуху и как следует отчитать его. Но в глазах Джифа снова появилось такое страдание, что ее гнев внезапно утих и она положила ладонь на его щеку.
– Что случилось, милый? Что тебя мучает? – Он попытался стряхнуть ее руку, но у него ничего не вышло. – Поругаться мы можем и позже. Скажи мне, что случилось.
– Я думал о Джинни, – с трудом проговорил он. – Лекси, ведь от нее ни слова. Ни единого слова. Я не знаю, что еще можно сделать. Не знаю, что говорить родным. Я даже не знаю, что чувствовать.