Аккуратные круглые буквы нет-нет да и сползали с отведенной им строки, и это значило, что Арфель сказал что-то, что показалось девушке важным. Или лживым. Или странным.
Я поняла, что отвлеклась, встряхнула головой и принялась читать заново:
«Дворецкий, служит в имении Ла Мезьер более тридцати лет. Когда-то был денщиком у майора ла Мезьера, когда тот служил в Бенине и Конго. Хозяина почитает, хозяйку жалеет, к сыну хозяев Мишелю относится с одобрением, поскольку тот служит в королевской гвардии. О Симоне говорил крайне мало и неохотно. С экономкой госпожой Пафф в контрах.
По существу дела показал следующее: гости в основном приехали в имение накануне дня рождения мадемуазель Симоны 16 июня. Разместились: брат хозяйки Макс Тернболл с дамой Элизой Фонтенэ (не жена и никогда не будет) и сестра хозяина Мария де Торсонваль с мужем и двумя детьми – в уцелевшем флигеле, тетушка хозяина госпожа Фонтенак и сопровождающая ее компаньонка Мари Жюве – в доме, армейский друг хозяина граф Лаунвайт (один) – в доме, подруга хозяйки баронесса Луиза Пфальценфейтер (одна) – в доме. В сгоревшем здании жил господин Дурсо с женой, господин и госпожа Бренвиль, господин и госпожа Смит-Луазье.
Флигель был закрыт и не использовался на протяжении последних восьми лет после поступления в армию Мишеля ла Мезьера. Накануне приезда гостей его проветрили, вымыли, повесили новые шторы, застелили кровати и поставили свежие цветы. Контролировала процесс госпожа Пафф, Арфель потом все проверил. Ничего, что могло бы навести на мысль о грядущих неприятностях, не было замечено.
Маги в имении есть: граф Артур ла Мезьер – маг воздуха, Симона ла Мезьер – дипломированный целитель, садовник Жак Дормель – слабый маг жизни. Сам Арфель обладает очень небольшим резервом в магии земли и воды.
После отъезда гостей, позавчера, флигель вновь был тщательно вымыт и заперт лично дворецким. Ключи постоянно лежат в шкафчике в кабинете экономки, но, поскольку кабинет не запирается, любой мог бы их взять, сделать слепок и заказать копию».
Дочитав протокол, я взглянула на Валери. Девушка продолжала делать вид, что ей совершенно не важно мое мнение, и усиленно вглядывалась в пейзаж за окном.
– Эй! – сказала я. – Все отлично. У меня уже есть теория преступления, но надо дождаться Анри и сверить показания.
– Там сова, – внезапно сказала Валери и подбородком показала в сторону зарослей сирени.
С трудом сдержав ругательство, я взглянула в окно. На кусте и в самом деле сидела большая пухлая птица, ее круглые глаза недоуменно глядели на дневной свет.