Сонно потянувшись, Лорен придвинулся чуть ближе и издал мягкий неосознанный вздох удовольствия, который Дэмиен собирался запомнить до конца своей жизни.
Затем Лорен, стряхивая остатки сна, заморгал, и Дэмиен наблюдал, как Лорен постепенно осознает, где он, и просыпается в его объятиях.
Дэмиен не знал, как это будет, но когда Лорен увидел, кто рядом с ним, то улыбнулся, чуть застенчиво, но совершенно искренне. Не ожидая этого, Дэмиен почувствовал, как на мгновение с болью сжалось сердце. Он никогда не думал, что Лорен может так смотреть на кого-то.
— Уже утро, — сказал Лорен. — Мы проспали?
— Мы проспали, — ответил Дэмиен.
Они смотрели друг на друга. Дэмиен замер, когда Лорен потянулся и положил ладонь ему на грудь. Забыв о восходящем солнце, они целовались медленными, невероятными поцелуями, нежно касались друг друга. Их ноги переплелись. Дэмиен проигнорировал растущее внутри чувство и закрыл глаза.
— Твое желание явно напоминает то, которое было ночью.
Дэмиен ответил:
— В постели ты разговариваешь так же, — и слова прозвучали такими же беспомощно очарованными, каким он себя чувствовал.
— Знаешь способы сказать это лучше?
— Я хочу тебя, — предложил Дэмиен.
— Ты брал меня, — сказал Лорен. — Дважды. Я до сих пор… чувствую это.
Лорен аккуратно придвинулся. Дэмиен уткнулся лицом ему в шею, и в его стоне был и смех, и что-то похожее на счастье, от чего стало больно в груди.
— Перестань. Ты не сможешь ходить, — сказал Дэмиен.
— Я был бы рад возможности пройтись, — ответил Лорен. — Но мне нужно ехать верхом.
— Это…? Я старался… я бы не…
— Мне нравится это ощущение, — сказал Лорен. — Мне нравилось это чувствовать. Ты щедрый, дающий любовник, и я чувствую… — Лорен остановился и усмехнулся собственным словам: — Я чувствую себя, как Васкийское племя в теле одного человека. Полагаю, это чаще всего так?
— Нет, — ответил Дэмиен. — Нет, это… — Это всегда не так. Мысль, что Лорен мог бы дойти до этого с кем-то еще, причинила ему боль.
— Это выдает мою неопытность? Ты знаешь мою репутацию. Один раз в десять лет.
— Я не могу, — сказал Дэмиен, — я не могу определить это всего за одну ночь.
— Одну ночь и одно утро, — ответил Лорен, и на этот раз Дэмиен оказался прижатым к постели.
* * *
После этого Дэмиен задремал в лучах раннего солнца и проснулся уже в пустой кровати.
Удивление от того, что он позволил себе уснуть, и беспокойство о сроке своего ухода заставили его быстро подняться. Распахнув двери, слуги заходили в комнату и нарушали умиротворение своими бесстрастными действиями: убирали сгоревшие свечи и пустые лампады, в которых горело ароматизированное масло.