— Когда мы подойдем ближе к границе, думаю, будет безопаснее — не так доступно — нам разговаривать на твоем языке, а не на моем.
Он сказал это на тщательно выговоренном Акиэлосском.
Дэмиен уставился на него, словно мир только что перевернулся.
— Что такое? — Спросил Лорен.
— Приятный акцент, — ответил Дэмиен, потому что, несмотря на все, уголки его губ беспомощно изогнулись вверх.
Лорен сощурил глаза.
— Ты имеешь в виду, в случае подслушивающих, — сказал Дэмиен, по большей части, чтобы просто проверить, знает ли Лорен слово «подслушивающий».
В ответ ровное:
— Да.
И они говорили. Словарный запас Лорена исчерпал себя, когда дело дошло до военных терминов и маневров, но Дэмиен восполнял пробелы. Конечно, не было ничего удивительного в том, что Лорен обладал хорошо укомплектованным арсеналом элегантных фраз и стервозных замечаний, но не мог подробно говорить ни о чем толковом.
Дэмиен продолжал напоминать себе не ухмыляться. Он не знал, почему слушать, как Лорен подбирает слова в Акиэлосском языке, приносило ему положительные эмоции, но это было так. Лорен действительно имел Виирийский акцент в произношении, который смягчал и размывал звучание и добавлял ритм ударениями на неожиданных слогах. Он изменял Акиэлосские слова, придавал им нотку экзотичности, нотку очень Виирийской роскоши, хотя этому эффекту, по крайней мере, частично противостояла претенциозность речи Лорена. Лорен говорил на Акиэлосском так, как брезгливый человек мог бы поднять грязный носовой платок, зажав его между большим и указательным пальцами.
Лично для Дэмиена возможность свободно говорить на родном языке, была словно груз, свалившийся с плеч, о котором он не подозревал, пока нес. Было поздно, когда Лорен положил конец беседе, отодвинув от себя полупустой кубок с водой и потянувшись.
— На сегодня мы закончили. Иди сюда и прислуживай мне.
Слова ошеломили его. Дэмиен медленно поднялся. Подчинение ощущалось еще более раболепно, когда приказ пришел на его собственном языке.
Перед ним предстал знакомый вид прямой спины, которая переходила в узкую талию. Он привык раздевать Лорена из его брони или верхней одежды. Это был обычный вечерний ритуал между ними. Дэмиен шагнул вперед и положил руки на ткань выше лопаток Лорена.
— Ну? Начинай, — сказал Лорен.
— Я не думаю, что нам нужен личный язык для этого, — сказал Дэмиен.
— Тебе не нравится? — спросил Лорен.
Дэмиен знал, что не стоит говорить о том, что ему нравится или не нравится. В голосе Лорена слышались нотки заинтересованности в его неудобстве, а это всегда было очень опасно. Они продолжали говорить по-Акиэлосски.