– И поговорила?
– Думаю, что да, так как у мамы слово с делом не расходилось. Она ничего мне не рассказывала, но в то лето Джулианна больше и близко не подходила к конюшням. А я целый месяц просидел под домашним арестом и выслушал лекцию, от которой у меня уши горели.
– А после лета?
– Я больше ни разу не разговаривал с Джулианной. Но однажды она подошла ко мне, когда я прогуливался с девушкой, и с усмешкой произнесла оскорбительное замечание насчет чувствительной части моего тела. Еще как-то раз я обнаружил в своей кровати дохлого скунса – наверняка это было ее рук дело. Ну а потом…
– Да?
– Я никогда никому об этом не рассказывал. Вечером, накануне моей свадьбы, Джулианна позвонила мне. Она сказала, что хочет меня поздравить, но говорила таким тоном, словно, прошу прощения, посылала меня к такой-то матери. Джулианна заявила, что знает, как я буду думать о ней в брачную ночь, что она тоже будет обо мне думать, и хотела бы иногда навещать меня и говорить о старых временах. Я знал, что она в тюрьме. Меня ее звонок расстроил, но я не видел смысла кому-то о нем рассказывать. На следующий день я женился.
– И с тех пор она вам больше не звонила?
– Нет, но на прошлый Валентинов день я получил посылку. Внутри оказалась дохлая крыса – судя по виду, отравленная. Об этом я тоже никому не рассказывал – просто выбросил ее. Мэм, мне было всего шестнадцать, когда мы возились в сене пару летних месяцев! Теперь у меня жена и сын, а скоро появится второй ребенок. Что ей может быть нужно от меня спустя столько лет?
* * *
– Он отверг ее, – сказала Ева Рорку, когда они сели в свою машину. – Единственный раз Джулианна связалась с парнем своего возраста – и перестала быть ему нужна раньше, чем он ей. К тому же его мать выставила ее за дверь. Перенести две такие пощечины она никак не могла.
– Будь Джулианна нормальной девочкой, она бы переживала какое-то время, а потом все забыла. Но вместо этого она соблазнила отчима. Пожилых людей легче контролировать – они не замечают твоих пороков.
– Джулианна не только соблазнила отчима, но и использовала секс, чтобы окончательно раздавить его и свою мать. Секс для нее – орудие наказания. До убийства она еще не додумалась, но это был всего лишь вопрос времени. К чему убивать тех, кто и так уничтожен? Джулианна добилась того, что хотела, но не забыла, как ее отвергли.
Ева не помнила, что испытывает пятнадцатилетняя девушка. Неудивительно – она ведь никогда не была нормальным подростком. Впрочем, как и Джулианна Данн.
– Она позвонила Чаку накануне свадьбы, – продолжала Ева. – Специально, чтобы расстроить его, и знать, что он не сможет не думать о ней в брачную ночь.