Дэмиен ощутил торжественность этого места и его тихое величие. Он сказал:
— Первый Король Акиэлоса был коронован здесь и все последующие королевы и короли.
Они снова миновали стражников, когда прошли между колонн в длинный зал из белого мрамора. Мраморную галерею украшали резные фрески, и Лорен остановился перед одной из них, изображавшей женщину верхом на лошади.
— Это Кидиппа, она была Королевой до Эандроса. Она унаследовала престол от Короля Треуса и предотвратила гражданскую войну.
— А это?
— Это Тэсос. Он построил дворец в Айосе.
— Он похож на тебя, — очертания фигуры Тэсоса были вырезаны так, что он сжимал кусок каменной кладки над головой. Лорен потрогал его бицепс, затем потрогал бицепс Дэмиена. Дэмиен тихо выдохнул.
Был какой-то запретный трепет в том, чтобы идти здесь с Лореном — он привел Виирийского принца в сердце Акиэлоса. Его отец преградил бы Лорену путь сюда, не позволил бы подняться стройной фигуре, несравнимо маленькой в масштабе зала.
— Это Нектон, который нарушил закон Твердыни.
Нектон вытащил меч, чтобы защитить своего брата, Короля Тимона. Он был изображен на коленях с лезвием топора у своей шеи. Король Тимон был вынужден приговорить своего брата к смерти за то, что он сделал — настолько строги были древние законы Твердыни Королей.
— Это Тимон, его брат.
Они прошли их всех по порядку: Эрадна, Королева Шести, первая после Агатона управляла шестью провинциями и руководила шестью наместниками; Королева Агара, которая присоединила Истиму к королевству; Король Эандрос, который потерял Дельфу. Дэмиен ощутил мощь этих королей и королев как никогда не ощущал раньше — находясь здесь перед ними не как король, но как простой человек.
Дэмиен остановился перед одной из самых древних резных фресок, на которой единственное имя было грубо выбито в камне.
— Это Агатон, — сказал Дэмиен, — первый Король Акиэлоса. Родословная моего отца идет от Короля Эандроса, но по линии матери моя родословная идет от Агатона.
— У него крошится нос, — заметил Лорен.
— Он объединил королевство. — У моего отца были те же мечты. Дэмиен добавил: — Все, что я имею, перейдет ко мне от него.
Они дошли до конца галереи.
Стражники охраняли все необъятное пространство зала и внутреннюю комнату — единственное место в Акиэлосе, где принц мог преклонить колени и подняться королем.
— Так же, как все перейдет моему сыну, — сказал Дэмиен.
Они вошли и увидели фигуру, ожидающую их, облаченную в красное, и удобно устроившуюся на внушительном, вырезанном из дерева троне.
— Не совсем, — сказал Регент.
* * *
Каждый нерв натянулся перед опасностью. В мыслях Дэмиена метались слова — засада, обман; его глаза осматривали входы в поисках людей, в поисках толпы солдат, окружающей их. Но звон металла и топот ног так и не раздался. Только его сердце колотилось в тишине, и вокруг них с безразличными лицами стояли стражи Твердыни, и Регент поднялся с трона и направился к ним.