Дэмиена толкнули вперед в зал, и каждая пара глаз была прикована к нему. Внезапно он стал экспонатом, тем доказательством, которое никто из присутствующих себе не представлял: Дамианис из Акиэлоса, плененный и закованный в цепи.
Казалось, Регент ищет понимание:
— Даже несмотря на все, что мы слышали сегодня, я не могу заставить себя поверить, что Лорен позволил рукам, убившим его брата, касаться себя. Что он лежал в Акиэлосской постели и позволил убийце брать свое тело.
Произнося это, Регент встал и начал спускаться с возвышения. Словно обеспокоенный дядя, ищущий ответов на вопросы, он остановился перед Лореном. Дэмиен заметил, как один или два Советника отреагировали на такую близость, опасаясь за безопасность Регента, хотя именно Лорен был обездвижен хваткой солдата, и его запястья были закованы в цепи за спиной.
В нежном жесте Регент протянул руку и пальцами отвел золотую прядку волос с лица Лорена, заглядывая ему в глаза.
— Племянник. Дамианиса удерживают. Ты можешь говорить открыто. Тебе не причинят вреда, — Лорен вытерпел медленное заботливое прикосновение, и Регент продолжил: — Есть ли какое-то объяснение? Может быть, ты не хотел этого? Может быть, он тебя заставил?
Глаза Лорена встретились с глазами его дяди. Грудь Лорена часто поднималась и опускалась под тонкой тканью хитона.
— Он не заставлял меня, — сказал Лорен. — Я лег с ним, потому что хотел этого.
Зал взорвался обсуждением. Дэмиен почувствовал, что за целый день вопросов это было первое признание.
— Ты не должен лгать за него, Лорен, — сказал Регент. — Ты можешь сказать правду.
— Я не лгу. Мы переспали, — ответил Лорен, — по моему решению. Я приказал привести его в мою постель. Дамианис чист от всех обвинений, приведенных против меня. Он терпел мою компанию только по принуждению. Он хороший человек, который никогда не играл бы против своей страны.
— Боюсь, виновен или невиновен Дамианис из Акиэлоса решать Акиэлосу, а не Вииру, — ответил Регент.
Дэмиен понимал, что пытался сделать Лорен, и у него щемило сердце — даже сейчас Лорен пытался защитить его. Дэмиен заговорил, позволяя голосу разноситься по залу:
— И в чем я обвиняюсь? В том, что я спал с Лореном из Виира? — Дэмиен обвел глазами лица Совета. — Я спал с ним. Я считаю его честным и искренним. Он стоит перед вами, обвиняемый напрасно. И если это честный суд, то вы выслушаете меня.
— Это неприемлемо! — сказал Мате. — Мы не станем слушать показания Акиэлосского принца-убийцы..
— Вы выслушаете меня, — сказал Дэмиен. — Вы выслушаете меня, и если после этого вы все еще будете считать его виновным, то я встречу свою судьбу рядом с ним. Или Совет боится правды?