Дэмиен сказал себе, что считал Виирийские украшения расточительностью. В Арле его глаза молили об отдыхе; каждый день он мечтал увидеть пустую белую стену. Все, что он мог видеть сейчас — голый пол со снятой плиткой, разрушенный потолок, открытый, болезненно оголенный камень.
Лорен соскочил с седла, благодаря Никандроса за приветствие. Он прошел мимо рядов Акиэлосских солдат, выстроившихся в безукоризненном строе.
Внутри собралась домашняя прислуга форта, возбужденная и гордая, чтобы встретить своего Короля и служить ему. Дэмиен и Лорен были вместе представлены старшим среди слуг, которые будут в их распоряжении во время их пребывания в форте. Они прошли через первый ряд комнат во второй, завернули за угол и попали в смотровой зал.
В зале были выстроены две дюжины рабов.
Они стояли на коленях в два ряда, прижимая лбы к полу. Все были мужчинами в возрасте от девятнадцати до двадцати пяти лет, с разной внешностью и разной цветовой гаммой, их глаза и губы были подчеркнуты краской. Позади них в ожидании стоял Держатель Рабов.
Никандрос нахмурился.
— Король уже высказал свое предпочтение обходиться без рабов.
— Эти рабы предоставлены для использования гостем нашего Короля, Принцем Виира, — Колнас, Держатель Рабов, уважительно склонил голову. Лорен подошел ближе.
— Мне нравится вон тот, — сказал он.
Рабы были одеты в северном стиле в легкие газовые шелковые туники, которые были продеты через кольцо на их ошейниках и едва закрывали тело. Лорен указывал на третьего раба слева, с темными волосами и склоненной головой.
— Прекрасный выбор, — сказал Колнас. — Исандр, шагни вперед.
У Исандра была смуглая кожа, тело гибкое, как у молодого оленя, и темные волосы и глаза: цветовая гамма Акиэлоса. В этом он был похож на Никандроса; на Дэмиена. Он был младше Дэмиена, девятнадцати или двадцати лет. Мужчина — либо из уважения к Виирийским обычаям, либо чтобы угодить предполагаемым предпочтениям Лорена. Он выглядел как один из лучших рабов Никандроса, думал Дэмиен. Вероятно, редкостью было то, что его предложили гостям. Нет. Он был новым, его еще не брали в постель. Никандрос никогда бы не предложил королевской знати что-то меньшее, чем Первую Ночь раба.
Дэмиен нахмурился. Исандр зарделся от чести быть выбранным. Излучая застенчивость, он поднялся и затем встал на колени перед остальными рабами, предлагая себя со всей милой изящностью дворцового раба, слишком хорошо обученного, чтобы дерзко встать на колени прямо перед Лореном.
— Мы подготовим его и приведем к Вам этим вечером для церемонии его Первой Ночи, — сказал Колнас.