– Закрывая глаза по ночам, я вижу мертвых детей, – говорит он. – Эта тьма сидит глубоко вот тут, и так просто она не уйдет. – Он постукивает себя по лбу моей ладонью. – Вот почему мне нужна Хелен. Потому что она даже представить себе не может то, что видел я. Приходя домой, я могу обо всем забыть. Смыть запахи и поменять картинку. Дом, девочки, Хелен – они чисты.
– А я бракованный товар, – говорю я, выхватывая руку.
– Нет, Кейт, – говорит он. – Ты красивая, умная и храбрая, ты – самая невероятная женщина из всех, кого я знаю. И если бы этот мир был прекрасен и справедлив, кто знает, как бы все сложилось.
– Мы бы жили долго и счастливо, – печально говорю я. – Ты знаешь, что так не бывает, Крис, и это не то, чего я хотела.
– А чего ты хотела? – Он наклоняется и неотрывно смотрит на меня. – Почему ты была со мной столько лет?
– Когда ты был рядом, кошмары прекращались, – говорю я. На мгновение я встречаю его взгляд, после чего отворачиваюсь и смотрю в окно.
На парковку приехала еще одна машина «Скорой», и пока она ждет, чтобы выгрузить пациента, я чувствую, как у меня под ногами вибрирует мотор. Я чувствую, что Крис хочет продолжить разговор, но я устала пытаться воскресить то, что вообще не имело права на жизнь.
Я прислоняюсь к окну, пейзаж раскалывается на множество точек, и я вижу, как в этих точках мерцает мое прошлое. Отец, стоящий на пороге с руками, сложенными на груди, сломленный человек в сломанном доме; мама, бегущая навстречу волнам; лицо Дэвида, собирающего розовые ракушки; Ханна, извивающаяся в пластмассовой колыбельке. Футбольный мяч Нидаля, лежащий на улице, и улыбка Салли, когда она закрыла глаза. Кафе наполнили призраки; чувствуя ладонь Криса на своей ладони, я закрываю глаза и пытаюсь смахнуть их всех, но они плотно засели у меня в голове, словно опухоли, питающие друг друга.
Я смотрю на Криса и понимаю по его лицу, что мы сказали все, что следовало сказать. Это конец, дальше пути нет.
Мы молча встаем и выходим из кафе, проходим через лабиринты коридоров и оказываемся на улице, на огромной бетонной парковке.
Ветер ударяет в лицо, и я чувствую себя совершенно вымотанной. Рядом подает сигнал такси, и группа больничных работников проносится мимо нас, стоящих неподвижно на краю тротуара, никто из нас не хочет прощаться первым.
– Ты права, – наконец говорит он. – Не бывает долго и счастливо. Но мы можем попытаться, Кейт, еще есть надежда. Ведь мечтать о счастье не всегда значит тешить себя иллюзиями, правда?
– Конечно, нет, – отвечаю я, думая о Ханне и Дэвиде и о пути, который нам предстоит проделать. – Не верь я в это, я не смогла бы делать мою работу. Пока есть вера в то, что человеческие существа способны не только ненавидеть, но и любить, мне есть зачем жить.