Она поняла: Райан заказал всю эту красоту, чтобы сделать ей приятное. Из чувства благодарности она дала ему понять, что оценила его усилия.
– Как красиво! – Она попыталась улыбнуться. – Что мы будем есть?
– Сначала овощной суп, потом мясо по-флорентийски. Это даст тебе силу. Садись и ешь.
Миранда села, взяла ложку, зачерпнула суп. С трудом проглотила. Райан снова оказался прав: ледяной комок в животе начал таять.
– Я должна перед тобой извиниться, Райан.
– Глупости. Я не принимаю извинений от женщин.
– Я нарушила слово. – Она подняла на него глаза. – Я и не собиралась его держать. Я говорила себе, что обещание, данное такому человеку, как ты, ничего не значит. Я ошибалась, прости меня.
Это было сказано так искренне, что тронуло Райана до глубины сердца. Он даже сам этому удивился.
– У каждого из нас была своя цель. Такова реальность. До сих пор у нас была одна общая задача. Мы хотели найти подлинники. Но ставки повышаются. Игра становится опасной. И, может быть, разумнее было бы устраниться. Ради того, чтобы доказать свою правоту, тебе не стоит рисковать своей жизнью.
– Я потеряла друга. – Она отложила ложку, но тут же снова начала есть суп. – Я не отступлюсь, Райан. Я не смогу с этим жить. Не так уж у меня много друзей. И, боюсь, я сама в этом виновата: я трудно схожусь с людьми.
– Ты к себе слишком несправедлива. Ты прекрасно ладишь с людьми, когда позволяешь себе расслабиться. Как, например, с моими родными.
– Вовсе я не расслаблялась. Просто они не обращали внимания на мою зажатость. У тебя замечательная семья. Я даже позавидовала тебе. – У Миранды задрожал голос, она помотала головой и заставила себя проглотить еще ложку супа. – Вы так любите друг друга, радуетесь, когда вы вместе. Этого не купишь ни за какие деньги. – Она слабо улыбнулась. – И не украдешь.
– Это можно сделать самому. Стоит только захотеть.
– Надо еще, чтобы и другим была необходима твоя любовь. – Она вздохнула и попробовала вино. – Если бы у меня с родителями были такие отношения, я бы тут с тобой не сидела. В этом вся проблема. Если в семье не орут и не машут кулаками, это еще не означает, что все замечательно. Иногда безупречная вежливость свидетельствует о полнейшем безразличии.
– Ты с ними когда-нибудь об этом говорила?
– Пожалуй что, нет. – Миранда смотрела на огни вечернего города, на первые звездочки в темном небе. – Я сама не очень понимаю, как об этом надо говорить. И вообще, сейчас все это неважно. Мы должны найти того, кто убил Джованни.
Он не стал настаивать и снял крышку с блюда.
– Никто не умеет готовить мясо лучше флорентийцев. Расскажи мне о Джованни. У нее словно тисками сжало сердце.