Исполнившись решимости, Кара перепробовала всё, что только пришло в голову, чтобы разгадать тайну книги. Она листала её страницу за страницей, водила пальцем по каждому дюйму чистых листов, нащупывала какой-нибудь бугорок или складочку… Но нет: каждая страница была безупречно гладкой. Кара знала, что кое-кто из её одноклассников обменивается записками, написанными тем, что они называли «невидимые чернила»: простенький состав, который на бумаге остаётся невидимым, зато легко читается на просвет, в пламени свечи. Кара и это испробовала. Ничего. Поскольку на чистых листах так и тянуло что-нибудь написать, Кара окунула перо в чернильницу и написала своё имя. Тут результат вышел хотя бы занятный: чернила собрались в капельки, поползли по бумаге, будто слёзы, и стекли на пол.
Книга была чиста – и намеревалась таковой оставаться.
Но, несмотря на это, Кара никак не могла выкинуть её из головы. Она целый день только и думала что о книге, отвлекаясь от уроков наставника Блэквуда и забывая о своих домашних обязанностях. Вот и сейчас она, несмотря на крайнюю усталость, вместо того, чтобы лечь спать, сидела и листала страницы.
«Мне нужен отдых. Свежая голова».
Кара спрятала книгу под тюфяк, задула свечу, стоявшую у кровати, и заставила себя закрыть глаза. Нет, бесполезно. Её тут же охватили бессвязные мысли о книге. «А может быть, там и было что-то написано, но земля Чащобы растворяет чернила, плоть от костей, мама просто не знала, иначе бы не стала её там прятать, а может, внутри обложки что-то спрятано, надо её разрезать, может, вся книга – это тайник…»
Кара повернулась на бок и попыталась подумать о чём-нибудь другом. На ум пришёл Лукас. Каре самой не верилось, как жестоко она обошлась с ним нынче утром. А ведь Лукас не сделал ничего плохого. Ему просто стало любопытно, что за книга такая…
«Завтра надо будет извиниться, – подумала Кара. – Покажу ему эту бесполезную штуковину, пусть смотрит, сколько хочет, а потом просто избавлюсь от неё навсегда».
Каре сделалось чуточку получше, и она закрыла глаза. Ночью её рука упала с кровати, проскользнула под тюфяк и одним пальцем дотянулась до книги.
Сны ей снились мрачные.
На следующий день после школы Кара пошла к Опушке.
Зловредные растения на этом участке были уже тщательно выкорчеваны, но сжечь ещё успели не всё. Проходя между грудами выдранной из земли растительности, Кара миновала двух чистильщиков, которые длинными вилами тыкали кипу пухлых стручков, стараясь выпустить из них все соки прежде, чем волочить растения на Сжигалище. Оба чистильщика были крепкие, лысые мужики в толстых рукавицах и намотанных по самые глаза косынках, защищающих рот и нос. У Кары косынки не было, так что она старалась рта не раскрывать. Воздух тут был такой едкий, что ничего не стоило обжечь язык.