– Вот что, – сказала она, стараясь говорить с таким видом, будто это только что пришло ей в голову, – не мог бы ты оказать мне услугу? Тафф хочет обойти ещё и дома за пределами деревни…
– Ну и сладкоежка же он!
– Ещё бы! Но после этого… – Кара помолчала, чтобы не запнуться, когда станет врать, – мне хотелось поучаствовать в праздничных забавах. Ну, тех, что для ребят постарше. И вот я хотела спросить – можно, я пришлю Таффа к тебе, а ты отведёшь его домой? Как ты думаешь, это ничего?
– Ну конечно! – Папа пожал плечами. – На самом деле, похоже, ребятишкам тыквенад уже надоел. Пожалуй, я могу свернуть лавочку и избавить тебя от Таффа. Ты ведь тоже имеешь право поразвлекаться.
– Нет! Не беспокойся. Я хочу… хочу побыть с ним ещё немного.
– Ну и хорошо.
Он положил руку ей на плечо и заглянул в глаза.
– Ты уверена, что это всё?
Кара потянулась поближе и чмокнула отца в щёку.
– Пока, папа! – сказала она.
Толпа ребятишек потянулась к фермам, раскиданным в окрестностях деревни. Земля была сырая и скользкая, но поскольку башмаки у всех и так уже были в грязи, это никого не волновало. Кое-кто по-прежнему смеялся и напевал, но уже потише, и многие начинали зевать. Время было уже позднее, особенно для малышей.
У Уилкоксов дома никого не оказалось, но хозяева оставили на крыльце ведёрко лимонных карамелек, завёрнутых в коричные листья, – Тафф их особенно любил. Кара разрешила ему взять себе две штучки. На следующей ферме им повезло меньше: сушёная клюква да треснутые деревянные волчки.
– Ну что, хватит с тебя? – спросила Кара у Таффа.
– Ну давай ещё в одно место! – сказал он.
Кара чмокнула его в макушку.
– Но только в одно!
До Миллеров от деревни было изрядно далеко, вдвое дальше, чем до предыдущей фермы. Однако никто из детей назад не повернул. Вдова Миллер целый год готовилась к этой ночи, и её легендарные сладости стоили того, чтобы их попробовать! И хотя Каре не терпелось вернуть гримуар в Чащобу, чем быстрее, тем лучше, мысль о том, чтобы лишить Таффа подобного удовольствия, казалась ей невыносимой. Ведь эта ночь запомнится ему навсегда, и если с Карой случится что-то плохое, пусть его последние воспоминания о ней будут счастливыми!
– Ух ты, глядите! – воскликнул Тафф. Он указал на узкий проход между стеблями кукурузы, что росла на границе земель вдовы Миллер. Кара подняла фонарь повыше и осветила тропинку, разветвляющуюся в трёх направлениях.
– Тут лабиринт! – сказала она.
Остальные ребята радостно завопили и рассыпались по кукурузному полю, разом забыв про усталые мышцы и ноющие ноги. Большинство побежали по правой тропинке – Кару это удивило, потому что она не видела никаких особых причин свернуть именно туда. Прежде чем Кара успела возразить, Тафф схватил её за руку и потянул за собой. Они свернули налево, направо, снова налево. В кукурузе было темнее, и хотя до Кары по-прежнему доносилось хихиканье остальных детей, голоса быстро удалялись.