На входе ее оглушила музыка. Мевис ухитрялась перекрикивать оркестр, вернее, одного испещренного татуировками юнца за синтезатором.
Отклонив предложение какого-то типа в капюшоне угостить ее в кабинетике для курящих, Ева протолкалась к свободному столику, заказала коктейль «Хохотун» и стала наблюдать за Мевис.
Не так уж плохо, решила она, хотя, разумеется, не слишком хорошо. Впрочем, здешние слушатели – не самая изысканная публика.
Все тело Мевис покрывали разноцветные мазки с преобладанием оранжевых, фиолетовых и – в стратегически важных местечках – изумрудных тонов. Под звон браслетов и цепей она извивалась на маленькой сцене, вознесенная над потной людской массой.
Ева заметила, что у края сцены кочует по рукам маленький запечатанный пакетик. Наркотик!
Как только не пытались покончить с этим злом: объявляли ему войну и легализовали, игнорировали и регулировали – все без толку.
Ей даже не пришло в голову ринуться в толпу и арестовать кого-нибудь. Вместо этого она помахала Мевис рукой.
Вокальная часть композиции завершилась.
Мевис спрыгнула со сцены, рассекла толпу и водрузила свой расписной зад на столик Евы.
– Привет, незнакомка!
– Отличная живопись, Мевис. Кто художник?
– Один знакомый. – Она указала дюймовым ногтем на свою левую ягодицу. – Он называет себя Карузо. Видишь подпись? Я для него ходячая реклама, поэтому ничего не плачу за гардеробчик.
Мевис вытаращила глаза, когда официантка поставила перед Евой высокий узкий стакан с пенистой синеватой жижей.
– «Хохотун»?! Слушай, лучше я раздобуду молоток и одним ударом свалю тебя на пол!
– У меня был паршивый денек, – процедила Ева, делая смелый глоток. – Боже, какая дрянь!
Когда у них здесь появится совесть?
Мевис обеспокоенно наклонилась к ней.
– Хочешь, чтобы я убралась?
– Нет, все в порядке. – Ева рискнула и сделала еще один глоток. – Захотелось взглянуть, как ты тут надрываешься, и выпустить пар. Слушай, а наркотиками ты, часом, не злоупотребляешь?..
– Перестань! – Мевис тряхнула Еву за плечо, не столько обидевшись, сколько испугавшись. – Я чиста, как стеклышко, поняла? Тут, конечно, приторговывают, но все больше по мелочи: успокоительными средствами и прочей детской дребеденью. Знаешь, если тебе обязательно надо кого-нибудь замести, то, сделай милость, заявись лучше в мой выходной.
– Прости, – злясь на саму себя, Ева потерла руками лицо. – Сейчас людям лучше держаться от меня подальше. Ступай пой. Мне нравится тебя слушать.
– Так я и поверила! В общем, если соскучишься, мигни мне – я подберу тебе веселую компанию.
– Спасибо.