Сделаешь так – сюжет пойдет по этому пути, сяк – по-иному.
Вскрыл конверт. Задачи, что были изложены в этом варианте, были однотипны тем, что я решал. Но они были заметно сложнее предыдущих!
- Задачи более сложные, - сказал я достаточно громко, - чем были в прошлый раз. Так и должно быть?
- Задачи типовые, – ответила мне Ольга Васильевна, - отказываешься решать?
- Само собой нет, - ответил я, после чего приступил к решению.
Лично для меня никакого драматизма в этой ситуации не было. Так как ни те задачи не составляли никаких проблем, ни эти. Я просто сидел и решал то, что нужно было решить.
А вот представители школьной администрации сидели, будто на иголках. Уверен, что сейчас люди, что согласились помочь моей Семье с моим пребыванием тут, само собой не безвозмездно, очень жалели об этом.
Сначала, я хотел было «промариновать» всех присутствующих все два с половиной часа, но решил не тратить свое время понапрасну и за два часа решил все задачи, некоторые из них разными способами и, дважды все проверив и сложив задачи с моими решениями в номерной конверт, сказал:
- Я закончила.
Комиссия тут же приступила к проверке. Школьная журналистка встала напротив комиссии и шепотом сказала для тех, кто смотрел ее репортаж:
- Сейчас все решится!
Само собой никаких сюрпризов не случилось, 40 баллов.
- Кайа, молодчина! – сказала мне, после проверки, учитель математики, та самая, что оштрафовала меня ранее на пять баллов.
За тем я принял поздравления от многих других присутствующих здесь людей. А как же! Я ведь единственный из Пансиона набрал 40 баллов. Ближайшие три участницы набрали лишь по 36.
Я подошел к Директриссе, на лицо которой вернулся нормальный цвет, и сказал:
- Если я более тут не нужна, то я, с вашего разрешения, пойду. Мне еще нужно готовиться к олимпиаде по физике.
- Да-да, иди, - отпустила меня она, а через секунду, вспомнив о том, что есть кое-что еще, позвала меня:
- Кайа, подожди секунду, у Татьяны, - она кивнула на Главу Совета Старшеклассниц, - есть что-то, что она хочет тебе сказать.
Я сделал несколько шагов и встал напротив этой Татьяны.
Судя по выражению ее лица, я был, примерно, предпоследним на свете человеком, с которым бы ей, сейчас, хотелось поговорить, но взяв себя в руки, она бесстрастно сказала:
- Извини, что сомневалась в тебе и твоих знаниях, была неправа, но моя должность обязывает меня прикладывать все силы к тому, чтобы в школе все было согласно правилам и не творилась всякая несправедливость.
- Я принимаю твои извинения - ответил той я
Эта Татьяна испытывала ко мне личную неприязнь – совершенно точно. И вряд ли она вообще хоть как-то связана с результатами этой Олимпиады.