— Мы для достоверности ещё пару голоснимков сделаем, — пообещала Эйнджела, усаживаясь в кресло. — Так что там с маскарадом?..
— Гости выслали изображения костюмов для облегчения пропускного режима… — Грэм полез в карман за коммуникатором.
За обсуждением прошло больше часа, пока Ри не объявила перерыв. Все успели проголодаться и заказали еду в ближайшем ресторане с доставкой. Курьера, правда, Свитари пришлось стеречь у лифта — шансов отыскать клиента в этой кутерьме у него практически не было.
Оставшись наедине с Эйнджелой, Грэм замолчал, не зная, о чём говорить. Почему-то в её присутствии Нэйв чувствовал странную неловкость. Чтобы занять себя, он осмотрелся. Ничего особенного или привлекающего внимание. Разве что…
На глаза ему попался графический планшет — крайне необычная для прежних Лорэй вещь.
— Вы начали рисовать? — поинтересовался Грэм.
— Мы и не заканчивали, — пожала плечами эмпат. — У идиллийцев музыка, изобразительное искусство и танцы входят в школьную программу. Просто раньше как-то не до того было. Вот вспоминаю детское увлечение.
— Разрешишь посмотреть?
Эйнджела помедлила с ответом, но всё же кивнула, разблокировала планшет и протянула Нэйву.
— Спасибо, — капитан бережно взял прибор в руки и открыл галерею работ.
С первой на него хмуро смотрел парень с жутким шрамом на лице. Лице, которое он уже видел. Репликант-сержант РС-355085. Грэм вспомнил, как в парке Эйнджела упоминала имя «Чимбик», и пришёл к выводу, что так зовут репликанта по-настоящему. Звали.
Капитан бросил на наблюдавшую за ним Эйнджелу быстрый взгляд и вывел на экран следующий рисунок.
Рука, вложенная в другую руку. Избитый донельзя символ. Вот только одна ладонь на рисунке принадлежала женщине, а вторая, гораздо больше, была затянута в штурмовую перчатку.
Третий рисунок — вновь репликант, но теперь уже сидящий под дождём на берегу реки.
Грэм смущённо кашлянул и вернул планшет эмпату, отчего-то не желая смотреть остальные картины.
— Хорошо рисуешь, — нейтрально сказал Нэйв, испытывая острое чувство неловкости. Будто подсмотрел что-то, не предназначенное для чужих глаз.
Ответом ему был прямой, даже вызывающий взгляд эмпата. В отличие от Грэма, она не смущалась и не пыталась спрятать то, что творилось на душе.
Она словно гордилась своей одержимостью.
— Это единственный способ увидеть его снова, — спокойно сказала она. — Где бы он сейчас ни был, я надеюсь, что ему там хорошо…