Проговаривание не прерывалось ни на миг. Принц читал заклинания, не сбиваясь, в то время как друзья вдруг качнулись к столу, а потом с трудом выпрямились, когда огни свечей резко взлетели, а тень, жавшаяся в самом тёмном углу лаборатории, метнулась к столу и пропала в свечном кругу. Руки Нормана внезапно опустились — такое впечатление, что медальон в его руках отчётливо потяжелел. Он, всё так же монотонно проговаривая слова, сумел удержать медальон над столешницей. Вскоре его руки снова поднялись на нужную высоту — сначала с усилием, а потом чуть не дёрнулись от внезапной лёгкости. Норман, чьё лицо блестело от пота в свете огней, а голос уже начинал сипеть, мгновенно оборвал речитатив и открыл глаза. Некоторое время смотрел на медальон, словно не веря. А потом огляделся, освобождённо вздохнул и улыбнулся.
— Человек вернулся. Теперь фея сможет увести его в своё поместье и спрятать, пока он слаб. А уж когда он войдёт в силу, пусть решает сам, что делать с женой. Мы и так слишком сильно вмешались в дела отдельной семьи.
Друзья знали, что имеет в виду Норман: будучи, пусть и нескоро, правителем, который даже не будет фактически править, и сильным магом государства, он не имеет права вмешиваться в дела чужой семьи без просьбы со стороны глав семьи. Лично исправлять её будущие линии судьбы и жизни на уровне эгрегоров — это действие может негативно повлиять на судьбу его собственной семьи, пока Синд ему чужая, а также на дела целой страны.
— Ты скажешь об этом Синд? — спросил Фернан. — Ты обещал!
— Мачеха здесь, — задумчиво сказал Норман, снова вкладывая медальон в шкатулку и закрывая её. — Пока отец Синд слаб, неплохо бы, чтобы о нём никто не знал. Пока промолчу. Иначе она не сможет вести себя с мачехой как обычно. А мы не знаем, на что способна эта ведьма. Как только крёстная фея даст мне знать, что с отцом Синд всё хорошо, можно будет сказать. Пара ещё не кончилась?
— Ещё с полчаса есть, — сказал Эймери, во время ритуала машинально и до судорог вцепившийся в рукоять меча. — Успеем дойти до аудитории.
— Ага… — уже рассеянно сказал Норман, промакивая лицо салфетками. Он о чём-то усиленно размышлял, и друзья вопросительно поглядывали на него. Но наконец он встряхнулся, снова вздохнул и подошёл к одному из стеллажей лаборатории спрятать шкатулку — не только за прозрачной дверцей, но и под парой охранных заклинаний. Дело сделано, но рисковать предметами, которые теперь принадлежали только Синд, он не хотел.
Затем он взял свои конспекты для лекции, выждал, пока телохранители не уберут защиту со стен лаборатории, и первым вышел из неё. Пока он шёл впереди друзей, губы постепенно смягчались в усмешке. Наложенное ледяной колдуньей заклинание на медальон для него, после анализа, оказалось достаточно лёгким. Имеет ли он право просить за такое дело награду от Синд? И поднял брови, вздыхая: пока не расскажет, что всё получилось, — не имеет. Зато прошедшая ночь объяснила, как относится к нему Синд, — и это так восхитительно!.. Поймав себя на счастливой мальчишеской улыбке, Норман уже усмехнулся и деловито зашагал дальше.