- Почему ты считаешь, что она не способна была испытывать настоящее чувство? Пусть она провозглашала право на свободную любовь, то есть на свободный секс, это все декларации, но она была женщиной, а у каждой нормальной женщины в глубине души кроется потребность любить и быть любимой…
- Давайте оставим в стороне теоретические споры, - вмешался Крутиков-старший. - Есть факты: стихи, написанные Оксаной, по-видимому, искренние; из них следует, что она любила женатого человека и ненавидела его жену.
Попробуем догадаться, кто был этим возлюбленным. Из достоверных источников нам известно, что ее любовником был Глеб Овечкин, муж первой жертвы. Она этого не отрицала, и в милиции лежит заявление Глеба о том, что она его шантажировала, и ее собственноручная записка. Если бы Оксану не убили, стихи эти свидетельствовали бы против нее.
- Предположим на миг, что у Овечкина нет алиби, - не удержалась я от того, чтобы не высказать мысль, неожиданно пришедшую мне в голову. - Ведь Оксана говорит здесь о том, что ее возлюбленный - подлец и способен на убийство. Оксана была очень проницательной и наблюдательной женщиной - я не раз имела случай в этом убедиться. В записке, которую нашли в почтовом ящике Овечкина, говорится, что она знает, кто убийца… А может, это все-таки Глеб? Ведь не постеснялся же он настучать на свою бывшую любовницу, что свидетельствует о подлости…
- Ой ли? - в голосе Марка звучал скепсис.
- Да, о подлости, именно о ней! - убежденно повторила я. - Вы здесь все мужчины, и у вас двойные стандарты. Доведете меня до того, что я сама стану феминисткой и пойду избираться в Думу от партии раскрепощенных амазонок. Так вот, может, Глебу пришла в голову мысль избавиться одновременно и от жены, которая была намного старше его, отличалась отвратительным характером и, наверное, ему надоела, и от чересчур прилипчивой любовницы? Тем более что в Питере у него завелась новая пассия…
- Не могу не признать, я невысокого мнения об Овечкине, - ответил Сергей, отмахиваясь от презрительно фыркавшего Марка и Николая, всем своим видом выражавшего молчаливое неодобрение.
- Но есть еще одно «но»: как бы он ее убил, если в это время находился в Санкт-Петербурге и его алиби неопровержимо? И в тот момент, когда погибла Оксана, он тоже, как тебе известно, был там: в театре его видела уйма народу…
- Чужими руками, - безапелляционно ответила я. - Например, если бы удалось доказать связь Глеба и Таисии, то у вас было бы готовое обвинение… Ведь не случайно же я нашла страничку, вырванную из Оксаниной тетради, в квартире, где Тайка живет постоянно!