– Нет, мне никогда не нравились драгоценности, – призналась тётя Хазелнат. – Они колются.
– Ну, вот видите. Поэтому вам нужно продать драгоценности; идите, продайте их, пока снова не струсили. И отправляйтесь в Калифорнию.
– Ловить рыбу? – вопросила тётя Хазелнат, вымаливая у Руперта совета, словно он был гуру.
– Верно, – брякнул Руперт, но уже менее уверенно.
Но тётя Хазелнат приняла его ответ за чистую монету, и глаза её безумно блеснули. Рука, державшая свёрток с драгоценностями приметно дрожала.
– Я сделаю это. И сделаю это НЕМЕДЛЕННО! – завопила она и побежала к машине. – Сразу, пока не струсила. Спасибо вам, мальчики. Без вас я бы никогда не решилась. Спасибо за всё! – Она запрыгнула в машину и унеслась прочь.
Руперт, Чарли и Час смотрели ей вслед, пока машина не потерялась вдали. Затем Руперт произнёс:
– И как мне теперь добраться домой?
– Пошли, – позвал Чарли. – Мы подбросим тебя до границы города. Натти права, нам нужно убираться отсюда, на случай если полицейский патруль изредка проезжает мимо. И мы не рискнём заезжать в Стилвилль, ну как кассирша Часа сдала нас. Ты не против немного пройтись?
Руперт покачал головой. В ней кружили мысли о «Макдоналдсе». В горячих спорах о жизненных планах и продаже драгоценностей планы на обед были забыты.
Он задумался, не спросить ли Чарли и Часа, где они собираются остановиться на обед. Затем решил, что не осмелится. Это отдавало попрошайничеством. Просить стыдно.
К счастью, дом Браунов стоял на самой окраине города, так что, когда Чарли и Час высадили его возле электростанции, Руперту оставалось пройти всего полквартала.
– Надеюсь, тебе не слишком далеко идти, малыш, – сказал Чарли.
– Нет, мой дом прямо вон там, – указал Руперт.
– Это здесь ты живёшь? – воскликнул Чарли.
Руперт кивнул. Чарли и Час переглянулись.
– Хочешь поехать во Флориду? – предложил Чарли.
– Нет, спасибо вам, – отозвался Руперт, который в эту минуту не хотел ничего, кроме своей порции овсянки и кухонных отходов, и затем улечься с братьями под кровать. Он открыл дверь машины и вылез. – Вы в самом деле поедете во Флориду? – спросил он, прежде чем закрыть дверь.
– Угу, – отозвались они.
– Кем станете – космонавтами или циркачами?
– Думаю, поживём – увидим, – отмахнулся Чарли.
Руперт закрыл дверь машины, и она уехала. Он думал, что теперь всю жизнь будет гадать, стали они космонавтами или циркачами. И стала ли тётя Хазелнат рыбачкой. Из чужих жизней мы выхватываем лишь куски, подумал он. Единственная жизнь, которую мы знаем целиком, наша собственная.
Но через пару месяцев, когда весна только-только начиналась, он всё же кое-что узнал. Он получил от тёти Хазелнат письмо.