– Значит, вы не думаете, что её исчезновение как-то связано с попыткой ограбления и похищением? – уточнила офицер Томлин.
– С чего бы? – удивился дядя Моффат. В этот момент вернулся офицер Крамер с бургером и жареной картошкой, он перегнулся через стул дяди Моффата, чтобы положить их перед Рупертом, но дядя Моффат выхватил свёрток с лету. – О, ланч с доставкой! Очень любезно с вашей стороны. – Он проглотил всё настолько быстро, что никто не успел и слова сказать.
Офицер Крамер наградил дядю Моффата ошарашенным взглядом и пробормотал, что сходит ещё, но тут в дверь просунулась голова ещё одного полицейского со словами:
– Офицер Крамер. Вы нужны. Ограбление в мини-маркете на Третьей.
И Крамер умчался.
– Ладно! – сказала офицер Томлин. – Ну что, Руперт, мы тогда чуть позже раздобудем тебе обед. А теперь, минутку, я достану твои показания. – Она пролистала стопку бумаг. – Вот и они. Руперт Браун, десять лет, дата рождения… Ого… – Она перестала читать и подняла глаза. – Дата рождения – шестнадцатое апреля. Сегодня. Выходит, тебе уже не десять, а одиннадцать лет. С днём рождения!
– Спасибо, – краснея, пробормотал Руперт.
– Ну, тогда мы постараемся тебя не задерживать. Празднуете дома? – с улыбкой спросила офицер Томлин.
– Да, – соврал Руперт. Мать Руперта всем детям покупала на день рождения пакетик пастилок с ментолом и эвкалиптом. У них был мерзкий вкус микстуры от кашля, и их не любил никто, кроме самой миссис Браун. Для семьи, выживающей благодаря кухонным отходам, это была серьёзная трата, и всё же, несмотря на то, что пастилки были чем-то новым и с технической точки зрения съедобным, дети их на дух не переносили, так что леденцы в конечном итоге возвращались к миссис Браун, которая всякий раз наигранно удивлялась.
– Ладно, давай ещё раз пройдёмся по тому, что произошло. И, мистер Риверс, не могли бы вы послушать, что расскажет Руперт, и посмотрим, не всплывут ли у вас в памяти какие-нибудь подробности того, что миссис Риверс рассказывала, вернувшись домой в тот вечер. Может, вы припомните что-то, о чём она упомянула при вас, но нам сказать забыла.
– Хмм, – замычал дядя Моффат, прижав ладонь ко лбу и глубоко задумавшись.
Целый час дядя Моффат и Руперт рассказывали, снова и снова, всё, что могли вспомнить. Но ничего нового не всплыло. Руперт был невероятно горд собой. Он ни разу не проговорился о том, что произошло на самом деле, и офицер Томлин явно верила его словам.
– Ну что же, спасибо вам обоим, вы можете идти, – наконец произнесла офицер Томлин. – Весёлого тебе дня рождения, Руперт! Давай, я найду, кто может подбросить тебя домой?