Разозлившись на себя, Джед отставил пустую рюмку и проскользнул мимо Доры к мусорному ведру.
– Я вынесу.
– Спасибо.
Дора сглотнула комок в горле. Все не так просто. Он так смотрит на нее, что у нее мурашки бегают по всему телу.
Глупо. Просто она устала, очень устала.
– Я правда очень тебе благодарна. Если бы не ты, я целый час металась бы по квартире, пиная все, что под ноги попадется.
– Не стоит благодарности. Я с удовольствием смотрел, как ты гнала его в шею.
– Почему с удовольствием?
– Мне не понравился его костюм. – Джед остановился у кухонной двери. – Ненавижу тонкие полоски.
– Я запомню. – Дора подняла глаза и улыбнулась во весь рот. Проследив за ее взглядом, Джед увидел над своей головой веточку омелы'.
– Остроумно, – сказал он и, поскольку не любил рисковать, отскочил.
– Эй! Убегать – плохая примета. – Забавляясь комичностью ситуации и реакцией Джеда, Дора схватила его за руку. Приподнявшись на цыпочки, она легко коснулась губами его рта. – Зачем накликать на себя невезение?
Он отреагировал инстинктивно, как отреагировал бы на выстрел или на удар ножом в спину. Мысли появились позже. Он ухватил ее за подбородок.
– Айседора, ты рискуешь гораздо большим, чем просто невезение.
И накрыл ее губы поцелуем.
Она ощутила вкус сигарет и коньяка, почувствовала в его поцелуе неукротимую силу и чуть не потеряла голову.
О боже, боже мой – вот и все, что она успела подумать. Или простонала эти слова, когда ее губы беспомощно раскрылись под его губами.
Джед отпустил ее быстро, может, через пару секунд, и она опустилась на пятки, широко раскрыв глаза.
Он еще с секунду смотрел на нее сверху вниз, проклиная себя, борясь с неистовым желанием сделать то, что попытался сделать идиот-бухгалтер, и наконец вкрадчиво сказал:
– Даже не пытайся выпроводить меня пинками, Кон-рой. И запри свою дверь.
Он вышел, пересек коридор и запер собственную дверь.
– Из-за чего ты так дергаешься? – спросила Ли. Она пошла в кладовку, чтобы похвастаться удачной сделкой – целых пятьсот долларов! – и в третий раз за это утро была встречена раздраженным ворчанием.
– Я не дергаюсь, – огрызнулась Дора, продолжая упаковывать столовый сервиз, расписанный веточками жимолости. – Я занята. Надо безжалостно расстреливать всех, кто оставляет покупку подарков на последние два дня перед Рождеством. Как я могу отпустить Терри развозить по городу это барахло?
– Сказала бы покупателю, чтобы он сам явился за своей посудой.
– И потеряла бы его? Я три года не могла продать эти чертовы тарелки и рада всучить их кому угодно.
– Ну ясно. Что-то случилось. – Ли скрестила руки на груди. – Рассказывай.