– Какая же ты сволочь. – Фиби дала Люку оплеуху. Звук пощечины отдался эхом – а может, слова, – и мир с ревом вернулся на место.
Фиби встала и подхватила рюкзак. На столе остался ее недоеденный обед: половина шоколадного коржика и сэндвич с арахисовым маслом, который она надкусила всего пару раз.
– Я пойду посмотрю, как она, – сказала Кэссиди.
– Нет, – качнул я головой. – Я схожу.
Я нашел Фиби на металлической скамейке возле плавательного комплекса, у самого края автомобильной стоянки. В этой части двора не было обеденных столиков – лучшего местечка, чтобы похандрить, не найти, если, конечно, вам не мешает запах хлорки.
Глаза девушки покраснели, и она баюкала свою правую руку, точно ладонь еще горела от пощечины. Фиби подвинулась, освобождая мне место, и я сел рядом. Мы некоторое время молчали.
– Он такой придурок, – тихо произнесла она, вытирая глаза рукавом кофты.
– Знаю. – Я полез в рюкзак за салфетками.
– У тебя есть салфетки. – Фиби покачала головой, словно я ей предложил носовой платок с вышивкой.
– Мама их закупает коробками. У меня и антисептик есть. Вдруг захочешь продезинфицировать лицо Люка от своего кулачка.
– Тебе необязательно быть со мной таким милым, – пробормотала она.
– Ну, ты в некотором роде защитила мою честь.
– Я ударила Люка Шеппарда.
Фиби произнесла его имя почти с благоговением. Словно не имела права надеяться даже на простое приветствие в коридоре, словно он не просто строил из себя важную шишку, но и был ею. Сидевшая рядом девушка – на год младше меня, в очках и с хвостиком, такая крохотная, что пальцы ее ног едва касались асфальта, – ужасалась на саму себя за то, что единственная из нас обладала достаточной смелостью, чтобы отругать Люка за его словесный понос. Меня это убивало.
– Он вел себя как бакпфайфен-чего-то-там. Его лицо просто напрашивалось на сотни затрещин. Так что не переживай. Ты не сделала ничего, чего бы он не заслуживал.
– Теперь я даже жалею, что не треснула его сильнее, – задумчиво отозвалась Фиби.
Я фыркнул.
– Боже, ну как он мог такое сказать! – Фиби поморщилась. Видно, снова прокручивала в голове произошедшее. – Никто о тебе так не думает. Не считает неудачником или кем-то в этом роде. Люк всегда сравнивал себя с тобой, как вы ведете дела. Постоянно гундел, что ты – самодовольный безмозглый спортсмен, который ничего не делает, но при этом забирает все лавры. А теперь ты на нашей стороне и оказался очень даже клевым. Вот он и бесится. Если кому-то и нет места за нашим столом, так это мне.
Фиби сомневалась в том, что имеет право сидеть вместе с нами? Я о таком и подумать не мог. Наверное, для меня наш стол был просто местом для команды по дебатам, а не местом для группки парней с их подружками. Да и Фиби прекрасно со всеми ладила. Мне невыносимо было видеть, как она терзается сомнениями и неуверенностью в себе.