Отложив папку, Тэсс подошла к двери:
— Кто там?
— Пэрис.
Только по голосу можно многое понять, даже если произнесено всего лишь одно слово. Открывая дверь, Тэсс почувствовала, что предстоит стычка.
— А, это вы, детектив! Не слишком ли поздно для официального визита?
— Как раз вовремя, чтобы послушать одиннадцатичасовой выпуск новостей. — Бен вошел в квартиру и включил телевизор. Тэсс продолжала стоять у двери.
— Разве у вас дома нет телевизора?
— В цирк лучше ходить вдвоем.
Она тихо прикрыла дверь, хотя хотелось хлопнуть ею изо всех сил.
— Между прочим, я работаю. Отчего бы вам не сказать причину вашего визита, после чего я вернусь к делу.
Он искоса посмотрел на стол, на раскрытые папки и брошенные на них очки в толстой оправе.
— Это не займет много времени. — Бен даже не присел, продолжал стоять, засунув руки в карманы и не отрывая глаз от экрана, на котором появилась диктор — симпатичная блондинка с лицом в форме сердечка. Она начала перечислять основные темы вечернего выпуска:
— Канцелярия мэра сегодня подтвердила, что известный вашингтонский психиатр, доктор Тереза Курт, включена в группу по расследованию убийств, связанных со Священником. С самой доктором Курт, внучкой сенатского долгожителя Джонатана Райтмора, связаться не удалось. В убийстве по меньшей мере трех женщин подозревается мужчина по прозвищу Священник. Его жертвы были удушены с помощью епитрахили — аксессуара облачения католических священников. С помощью доктора Курт полиция продолжает расследование, начатое еще в августе.
— Неплохо, — пробормотал Бен, — ваше имя упомянуто три раза.
Тэсс подошла к телевизору и с раздражением выключила его. Бен даже не пошевелился.
— Еще раз спрашиваю, что вам от меня нужно? Голос ее звучал ровно. Не желая уступать, Бен вытащил сигарету.
— Завтра в восемь утра в мэрии пресс-конференция.
— Мне сообщили.
— Вам следует ограничиться общими замечаниями. По возможности избегайте подробностей. Орудие убийства прессе известно, но, что касается записок и их содержания, нам удалось сохранить в тайне.
— Бен, разве я похожа на идиотку? Уж как-нибудь справлюсь с вопросами.
— Не сомневаюсь. Ведь речь идет о деле, а не личной популярности.
Тэсс открыла было рот, но лишь шумно вздохнула, не стала давать волю чувствам, считая это бессмысленным: дурацкое, хотя и горькое замечание не заслуживает внимания. Она считала, что этого типа, разыгрывающего из себя судью, нужно корректно, хладнокровно выпроводить отсюда.
— Ты, мерзкий, безмозглый, бесчувственный осел, — снова зазвонил телефон, но никто на него не обратил внимания, — что ты себе позволяешь?! Врываешься в дом и начинаешь нести всякую чепуху!