– Развяжи его, – были ее первые слова, обращенные к незнакомому мне Нуураху.
Тот не сразу отреагировал, стоял, уставившись на скелле, и она повторила, каким-то безразличным, но страшноватым тоном:
– Развяжи, я сказала.
Мужик повернулся и, орудуя ножом, в несколько секунд освободил меня от пут.
Сцепив зубы и стараясь не показать вида, как мне больно, я сел на кровати. Руки и ноги оживали, одаривая меня нестерпимой болью в такт ударам сердца.
– Илья, ты что, идиот? – обратилась она уже ко мне. – Ты что, не понимал, куда лезешь? Зачем ты дал себя схватить?
Я, сцепив зубы, и оттого не очень вежливо, ответил:
– Ты позвала, я пришел.
Ана нахмурилась, видимо, по моему виду догадавшись, что со мною не все в порядке. Подступив ко мне, велела:
– Ложись.
Я послушался. Следующие несколько минут напомнили мне о пытках скелле, но я не мог даже пошевелиться – девушка каким-то образом отключила мои периферийные двигательные нервы, и шевелить я мог только головой и тем, что на ней находилось. Зато орал я всласть.
Когда пытка закончилась, я вновь ощутил эйфорию. Оказывается, это такое непередаваемое блаженство – просто не чувствовать боли. Потихоньку ощущение собственного тела возвращалось – ныли руки и ноги, почему-то болела спина, но я мог двигаться и двигать конечностями. Я вновь сел.
– Еще немного, и я бы ничего не смогла сделать – ты остался бы без рук. Ноги получше, но руки еле вытащила, – озабоченно сказала она.
– Госпожа, позвольте, – обратился к ней Нуурах, хмуро разглядывая меня.
Ана обернулась:
– Ну, чего тебе?
Охранник молча развернулся и вышел из домика. Удивленно взглянув на меня, девушка вышла следом. Вдали забубнили голоса, и я, пользуясь моментом, встал и подошел к столу. На второй кровати были аккуратно разложены мои вещи. Бубнеж за стеной не прекращался, Нуурах что-то объяснял Ане. Я собрал свои вещи, повесил тубус с трубой через плечо и, вооружившись шокером, вышел наружу.
Вдали лежало тело одного из моих охранников. Видимо, это был тот, кто выскочил последним. Рядом с ним сидел на корточках другой охранник – целый и невредимый. Я его узнал – это он накладывал что-то в миски и мотал головой, когда я заглядывал в домик. По всей видимости, старший отправил именно его сообщить о моей поимке, вот только не предполагал, кому именно тот доставит свое сообщение. Увидев меня, охранник прекратил рыться в вещах погибшего и улыбнулся.
Чуть в стороне, слева, стояли скелле и ее человек – Нуурах. Оба на какое-то время прекратили разговор и молча смотрели на меня. Я чувствовал себя вполне нормально, только тепло и жжение на запястьях и лодыжках напоминали о недавнем плене. Начинались сумерки, но было еще светло. Я оглянулся, ища взглядом тела остальных. Видимо, они были за домиком, так как никого больше не было видно. За спиной Нуурах что-то буркнул, мне показалось, он сказал «приказ». Ему так же тихо, спокойно что-то ответила скелле. Я повернулся к ним и увидел, как Нуурах идет к домику. Надо было прояснить столько вопросов – я решительно зашагал по направлению к Ане. Внезапно на полпути меня остановил спутник девушки. Он протянул левую руку и раскрытой ладонью задержал меня за грудь. Пристально вглядываясь в мои глаза, он стоял, не двигаясь. Непонимающе, я, в свою очередь, обратился к нему: