– Советую приготовиться к худшему. Медицина тут бессильна.
Черити разрыдалась, уткнувшись носом в платок и вышла. Леви проводил доктора Грэма до двери. Он кое-как сдерживался, чтобы не нагрубить, но в душе так и кипела необъяснимая злость. Он был уверен, что доктор Грэм способен на большее, если бы как следует постарался… в конце концов, для этого не обязательно быть знатоком биологии русалок. Да такого специалиста и не сыскать на всём белом свете. Неужели лучше всё пустить на самотёк, и пусть Амелия умирает из-за опасений врача?
Леви вошел в спальню, где с закрытыми глазами лежала Амелия. В комнате стоял тошнотворный запах болезни и смерти, сладковато-кислый дух разложения, навевающий мысли об опавшей листве.
Леви приподнял повязку с припаркой, наложенной доктором, чтобы осмотреть рану. Из отверстия в животе сочилась зеленоватая дурно пахнущая жижа, по коже вокруг него расходились тёмные полосы, словно побеги, с каждым днём разрастаясь всё дальше.
На коже блестели бисеринки пота, взмокшие волосы слиплись, но губы совсем запеклись. На резко осунувшемся лице выступили острые скулы, как у того одержимого, что её ранил.
Его звали Илия Хант. Услышав крик Черити, репортёры, ночи напролёт шнырявшие в «Парк-отеле» в надежде на сенсацию, наконец добились своего. Они прибыли на место раньше полиции, раньше врача, даже успели увидеть, как Леви молотил Ханта до полусмерти. Увидели на земле окровавленную Амелию, и по мотивам «сообщений очевидцев о состоянии русалки» на следующий день передовицы газет пестрели жуткими циничными рисунками.
Ночной патруль появился после того, как Барнум подхватил Амелию на руки и унёс в дом, захлопнув дверь перед носом собравшихся репортёров.
Вместо Барнума и истекающей кровью русалки журналисты столпились вокруг Леви, вцепившегося в бесчувственную руку Ханта, но Леви не проронил ни слова, не спуская с Ханта сурового взгляда до самого прибытия патрульного, который отправил нарочного за констеблем.
Тем временем Хант пришёл в себя и снова начал вещать. Устав выслушивать весь этот бред о том, что прегрешения караются смертью, об искушении женским телом, Леви изо всех сил встряхнул Ханта за плечи и велел замолчать.
Журналисты запротестовали, пусть говорит, мол, имеет право рассказать о себе, спросили Ханта, почему он напал на русалку, но тот только твердил, что возмездие за грехи есть смерть, и что русалка послана Дьяволом, дабы возбуждать в человеке нездоровые желания.
– Желание прелюбодействовать с морской тварью, зверем с женскими чертами противоестественно, – изрёк Илия Хант.