В окнах хижины было темным-темно, и русалка решила, что рыбак уже спит крепким сном, наружу выглядывать не станет и её не заметит. А если и заметит, то лишь силуэт, шевелящийся в тени – луна в эту бухту не заглядывает.
Подплыла русалка к самому берегу, пока не оказалась на песчаной отмели, где воды оставалось совсем чуть, даже хвостом не взмахнуть. Потянулась она к сухому песку как раз за полосой прибоя, да призадумалась.
А вдруг ничего не произойдёт? А если все эти рассказы, что передавались с таким заговорщическим видом, пустая болтовня? Вдруг её мечтам о суше и том одиноком черноглазом рыбаке никогда-никогда не суждено исполниться?
Многие бы пали духом, опасаясь неудачи, и не стали рисковать, оставшись в своём болоте. Но русалка была не из таких. Ей надо было проверить, и единственный способ – дотянуться до берега.
Eё руки скользнули по сухому песку, и она упивалась этим новым чудом, тем, как каждая песчинка свободно ускользает сквозь пальцы. От прикосновения к ранее неведомому она звонко рассмеялась.
И вдруг живот свело жуткой судорогой, а хвост пронзила жгучая боль, от которой зародившийся было крик застрял в горле. Мука была нестерпимой, невыносимой, никаких чудес, только боль, а потом такой холод, какого испытать ещё ни разу не доводилось. Волны плескались у босых ног, обдавая океанской прохладой. Раньше океан никогда не был холодным, а теперь словно проникал через нежную кожу, возникшую вместо чешуи, в жилы до самого мозга костей, вытягивая последние остатки тепла.
«Как только люди выносят такую стужу?» – подумала она.
Русалка так заледенела, что казалось, только тронь – и рассыплется осколками. Песок, такой чудесный всего минуту назад, царапал до боли при каждом прикосновении, и плечи содрогались от холода.
Её так трясло, что даже зубы стучали, и вдруг показалось, что они как-то сплющились. Ощупав их покрытыми песком пальцами, она заметила – и правда не такие острые, как раньше, а плоские как у людей.
Чешуя исчезла, зубы тоже, а взамен появились эти подпорки – ноги, и не было в них ни лёгкости, ни изящества прежнего хвоста, лишь неподъёмная тяжесть, влекущая к земле.
Кажется, кто-то мечтал стать человеком? Думал, что перед ним откроется весь мир? Ну так мир не открылся. С этими ногами она словно попалась в сети, что не пускают на волю.
Она уже была готова сдаться и броситься в воду, чтобы снова покрыться чешуёй и отправиться в обратный путь через океанские глубины к заждавшимся родичам.
Русалка пересилила дрожь от холода и страха и яростно замотала головой. Ни за что она не явится с позором домой, чтобы смотреть, как они качают головами и говорят, что надо было сидеть дома.