– Разумеется, я должен, малыш, – сказал он. – Я продвигаю науку вперед.
Слэйд приготовил шприц и уставился на испуганного заключенного у его ног.
– Пожалуйста… нет… – мужчина умолял сохранить ему жизнь и попытался отползти, а его голос становился громче, пока не превратился в визг, – ради Бога… Нет!
Но это было бесполезно. Слэйд схватил его за руку и приготовился вонзить иглу в вену.
– Подожди! – закричал Оливер. – Нет, Слэйд, нет, подожди!
Слэйд заколебался, и он продолжил:
– Я знаю, что ты винишь меня в смерти Шадо.
Он вспомнил единственное имя, которое все еще что-то значило для этого монстра.
Упоминание ее имени резко остановило Слэйда. Он посмотрел на Оливера так, будто впервые его видел. Как будто эти слова были светом, проникающим через туман его сознания.
– Я виню только себя, – признался Оливер.
– Так и должно быть, – раздался из темноты другой, знакомый ему голос.
Голос, который мог слышать только Слэйд.
– Он виноват в том, что мы не можем быть вместе.
Это была Шадо, добравшаяся до него из могилы. Хотя она и была лишь призраком, перед Слэйдом она была, словно живая, во плоти.
– Однажды ты сказал, что мы братья, – продолжал Оливер, – и сейчас я умоляю тебя, как брат брата: просто выслушай меня.
Слэйд хотел его послушать. Он помнил их дружбу. Проблески недавнего прошлого, того, что было, перед тем, как скорбь затопила его.
– Не слушай его, – сказала Шадо. – Все его слова – ложь!
– Я не был бы сейчас жив, если бы не ты, – сказал Оливер.
– Я была бы сейчас жива, если бы не он, – прошипела Шадо.
– Подумай о Шадо, – настойчиво продолжал Оливер, – она заботилась о нас обоих. Она бы этого не хотела. Все, чего она желала – чтобы мы сбежали с Лян Ю. Она хотела, чтобы этот кошмар закончился!
Держа в руках шприц, Слэйд в отчаянии схватился за голову. Как будто что-то разрывало его разум надвое. Где-то глубоко внутри себя, там, куда еще не добралась миракуру, он знал, что Шадо мертва. Он все еще ощущал ее худое, обмякшее тело, его тяжесть на руках, а ее кровь, вытекающая из пулевого отверстия в голове, была еще теплой. Он сам выкопал для нее могилу и похоронил ее, но сейчас она стояла перед ним: такая же прекрасная, как и в тот день, когда он впервые увидел ее. Его возлюбленная.
Сейчас ее образ снова обжигал его сердце, его горе и тоска были такими же острыми, как и в ту ночь. В ночь, когда Оливер предал ее. В ночь, когда Слэйд дал свое обещание.
– Он прав, – сказала Шадо. – Это должно закончиться.
Слэйд чувствовал, что она стоит рядом с ним, слышал в ушах ее шепот, завораживающий, как песня сирены.