– Что вы хотите изменить в Якире, когда будете править?
– Я смогу изменить не так уж много. Только то, что мне разрешат изменить. Во многих случаях сам народ отторгает все новое. Они борются против прогресса точно так же, как и стремятся к нему.
Фахид улыбнулся. В баре лимузина был кувшин холодного сока, и принц разлил его в два хрустальных стакана.
– Вы, вероятно, удивитесь, если я скажу, что многие женщины с удовольствием носят свои покрывала.
Филипп вытащил сигарету, а Фахид щелкнул золотой зажигалкой и поднес ему огонек.
– Вы замечаете, что в Якире ни одна женщина не водит машину? В законе нет ни слова о том, что женщинам воспрещается водить автомобиль, и все же они опасаются это делать, потому что, если колесо у машины спустится, ей не поможет ни один мужчина. Таковы традиции. И традиции более незыблемы, чем законы.
– И ваши женщины довольны?
– Кто может сказать, что на уме у женщин? – Фахид усмехнулся. – В этом вопросе, пожалуй, и Восток и Запад могут прийти к одному мнению. – Когда машина остановилась, Фахид показал на одно из зданий: – Это Мемориальный университет Ахменда. Женский колледж. В Якире мы теперь поощряем желание женщин получить образование. Видите, иногда традиции становятся податливыми. Якир нуждается в женщинах – врачах, учителях, банкирах. Теперь нашим женщинам легче получить медицинскую помощь, образование или распорядиться своими деньгами. И в этом смысле все будет меняться к лучшему.
Филипп отвлекся от созерцания здания университета и улыбнулся.
– Рад это слышать.
– Образование приносит знания, но вместе с тем приходят и недовольство, и желание видеть, знать и иметь больше. Якиру придется приспосабливаться, и все же, что заложено в крови, изменить невозможно. И потому женщины будут носить покрывала – это их выбор. И предпочитать жизнь в гареме, потому что там они находят безопасность и комфорт.
– И вы верите этому?
– Я это знаю.
Сделав знак шоферу, Фахид сложил руки на коленях.
– Я получил образование в Америке, любил американскую женщину, и многое в Америке мне нравилось. Но во мне бедуинская кровь. У Адриенны мать американка, и она выросла на Западе, но и в ней есть бедуинская кровь. И эта кровь будет бежать по ее жилам до самой смерти.
– Но это ее не меняет.
– Жизнь Адриенны была непростой. Она ненавидит отца?
– Ну, «ненавидит» – слишком сильное слово.
– Зато точное.
Фахиду было очень важно узнать, как его сестра относится к отцу, и поговорить с Филиппом наедине.
– Такие страсти, как любовь и ненависть, – непростая вещь. Если вы ее любите, увезите ее отсюда сразу же после свадьбы. Пока мой отец жив, держите ее подальше от Якира. Отец тоже не способен прощать.