Он подошёл к колодцу, напился ледяной – даже зубы стыли! – воды, ещё раз умылся. Лёгкие на свежем воздухе немного прочистились, дышать стало гораздо легче. Между тем Миша Малов и Борис Локтев уже заканчивали таскать из подбитой машины боеприпасы – для будущего боя. Слили из баков и остатки горючего – чтобы лишний раз не возвращаться к себе в тыл, не тратить время. А то, получается, больше туда-сюда ездишь, чем воюешь.
Мотострелки лейтенанта Демченко провели разведку и доложили, что немецкие танки всё же отходят: видимо, им разрешили оставить свои позиции. Скирманово, таким образом, было полностью освобождено, теперь следовало взять соседнее Козлово. Если выбить гитлеровцев и оттуда, то все Скирмановские высоты будут за нами, а немцы, соответственно, потеряют удобный плацдарм и лишатся возможности угрожать тылам 16-й армии.
Через час бой совсем затих, остатки немецких батальонов отошли в Козлово. Советские мотострелки тут же приступили к его взятию (при активной поддержке «тридцатьчетвёрок» лейтенанта Самохина) – как говорится, куй железо, пока горячо. Точнее, гони врага, пока бежит. Атака была яростной, сражение – напряжённым, выстрелы противотанковых и танковых орудий сливались в одну оглушающую канонаду, и им вторили резкие частые пулемётные очереди. Время от времени откуда-то из-за соседней рощи глухо гавкали тяжёлые немецкие гаубицы – поддерживали своих защитников. Их тяжёлые снаряды с протяжным фырканьем летели в сторону советских бойцов.
Но всем было ясно, что Козлово гитлеровцам не удержать – после потери Скирманова у них не было никаких шансов. И точно: несмотря на отчаянное сопротивление, мотострелкам удавалось потихоньку идти вперёд. Как говорится, медленно, но верно. К вечеру Козлово также было очищено от противника, а катуковцы к уже имеющимся трофеям (двадцать один панцер, пять миномётов, восемь противотанковых орудий, пулемёты, винтовки…) добавили семь танков, несколько миномётов и противотанковых орудий, три пулемёта. Ну и винтовок, боеприпасов, само собой, этого добра всегда было более чем. Уничтожили до роты немецкой пехоты – тоже хорошо.
Погибших советских стрелков и танкистов Кости Чуева похоронили на окраине Скирманова, раненых отправили в полевой лазарет, захваченные трофеи передали в тыл. И 4-я танковая бригада с чистой совестью и чувством выполненного долга, сдав позиции очень вовремя подошедшей стрелковой части, направилась в Чисмены – на своё старое, привычное место.
Нужно было отдохнуть, отремонтировать технику, привести себя в порядок: почиститься, помыться, отоспаться. И приготовиться к новым сражениям. Вместе со всеми отбыл и Костя Чуев – на своём последнем, израненном, сильно почерневшем от дыма, но по-прежнему гордом, боевом, непобеждённом Т-34.