Успех Костиного плана целиком и полностью зависел от того, поверят ли гитлеровцы в «брошенный» Т-34. Разыгравшаяся метель играла ему на руку: заносила танк, делала его совсем уж «мёртвым». Головной немецкий панцер вынырнул из снежной пелены, заметил Т-34 и резко затормозил. Направил на него орудие, постоял, подумал, однако стрелять не стал: по-видимому, командир решил, что нет нужды тратить снаряды (которых и так мало) на пустую машину. Видно же, что танк не опасен: люк открыт, орудие опущено, башня повёрнута на сторону. Да ещё горит – чёрный, чадящий дым низко стелется над землёй, смешиваясь с летящими снежными хлопьями.
Pz.III ещё с минуту «подумал», а потом решительно двинулся вперёд, пытаясь обойти неподвижную «тридцатьчетвёрку». Полз медленно – боялся съехать в кювет. И понемногу входил в центр прицела. Костя только этого и ждал. «Давай!» – крикнул он мехводу Левовому. Двигатель взревел, и Т-34 мгновенно ожил. Чуев поднял орудие, довернул башню и выстрелил во вражескую «тройку». Почти в упор. С такого расстояния не промахнёшься…
Болванка угодила точно в лобастую башню, внутри что-то ахнуло, грохнуло, взорвалось, затем из люка высоко поднялись красно-жёлтые языки пламени. С головным Pz.III было покончено.
Чуев приказал сдать «тридцатьчетвёрку» назад, чтобы удобнее было стрелять, и поймал в прицел орудия вторую немецкую машину. С ней было ещё проще: болванка прошила «двойку» насквозь. И сразу же – третий снаряд, чтобы сжечь следующий панцер, тоже Pz.II. Панцергренадёры наконец-то поняли, что попали в засаду, стали обходить Т-34, пытаясь выскочить на свободное место… Но «двойкам» это оказалось не под силу: кюветы не дали возможности выбраться на поле, к тому же там лежал глубокий снег. Стали бить в ответ по Костиной «тридцатьчетвёрке», но их 20-мм орудия были бесполезны против крепкой брони советской машины.
Замыкающий танковую колонну Pz.III с короткой 50-мм пушкой не мог им помочь – мешали свои же машины. «Двойки» неуклюже вертелись на ледяной дороге, пытаясь уйти из-под обстрела, скользили, шли юзом и очень боялись попасть под удар: тогда всё, конец. Против 76,2-мм стальной «чушки» их 14,5-мм броня что бумага.
Костя заметил, что панцеры бестолково тыркаются туда-сюда, решил продолжить огонь (хотя первоначально планировал отойти сразу после первых выстрелов – чтобы не получить болванку в бок). Нельзя упускать такой случай! Стрелял уже не бронебойными (надо поберечь), а осколочно-фугасными – вполне достаточно для слабых «двоек». Если попадёт в башню – свернёт набок, в лоб – перевернёт всю машину вверх гусеницами. Заряжающий Борис Локтев закатывал в казённик один снаряд за другим – добавь жару, командир! Парочку вражеских машин мы уже сожгли, дорогу запечатали прочно, но можно теперь и остальных. Чтобы, так сказать, два раза не вставать.