Присев на плоский, нагретый солнцем камень, Виктор Андреевич достал из кармана кителя толстый конверт. «Вот так и живем письмами… — подумал он. — А какое успокоение от каждой весточки…»
Он развернул листок, и в глаза бросилась фраза: «Живу очень хорошо, только немного скучновато. Все время приходится „рипеть“ на своей „гармошке“».
«Это он про свою рацию», — подумал Виктор Андреевич о сыне и стал отыскивать наиболее заинтересовавшие его вести:
«Ты, отец, даже не представляешь себе, какая грозная сила в тылу у гитлеровцев. Целых четыре района одной области в руках партизан. В них сельсоветы, школы, клубы, больницы, читальни… Но жизнь очень своеобразная: пашут колхозники с винтовками за плечами, гулять парни ходят с автоматами, даже рыбу ловят вооруженные. В лесах целые городки, из землянок, конечно. Жалко, что не могу описать всего замечательного, что здесь происходит. Наша разведка сообщила: гитлеровцы организуют русский охранный батальон, который пойдет на фронт. Многих в него загнали насильно. Подпольная комсомольская организация послала туда своих товарищей, они записались добровольцами и начали агитационную работу. За два дня до отправки охранного батальона на фронт пришел туда еще один наш паренек, Юрий, и, вместе с комсомольцами, увел из батальона всех, насильно завербованных. В результате немцам пришлось остальных разоружить. Организовали немцы другой батальон из пленных казаков. А казаки, получив оружие, перебили фашистов и в полном составе присоединились к партизанам…
…Наши партизаны разработали план одновременного разоружения нескольких полицейских станов. Операцию провели блестяще. После этого, с наступлением темноты, во всем районе не увидишь на улицах ни полицаев, ни гитлеровцев…
Видишь, папа, как много здесь значительного, интересного. И нет причин волноваться. Пожалуйста, напиши и маме, что беспокоиться ей нечего.
В настоящее время у меня учится „играть на моей гармошке“ одна женщина, зовут ее Надей: она очень многое перенесла. Помнишь, я тебе рассказывал об изменнике Котко? Представь себе — это его жена. Просто поражаешься, как могла такая замечательная женщина быть его женой. Посылаю тебе ее записки. Прочти. Это не выдумка, это правда о гитлеровцах. Передай их в газету. Не удивляйся, что сразу получил письмо и от меня и от Шохина: они были отправлены одновременно самолетом.
Крепко целую тебя. Анатолий».
— Тоже хочу подышать свежим воздухом… — услышал Виктор Андреевич позади себя негромкий голос. К нему подходил Аветисов. — Не помешаю?
— Очень рад, доктор, присаживайтесь рядком. В тылу-то у немцев какие дела наши делают! Вот только что от сына письмо получил, — показал Виктор Андреевич густо исписанные листки.