Катя посмотрела на расстроенное лицо Петра. Она и сама была опечалена тем, что едва ли сможет уехать на границу с заставой; в ее палате все еще были тяжелораненые.
— Я понимаю. Очень хорошо тебя понимаю, — ободряюще сказала она. — Уверена, что мы с тобой на нашу заставу вернемся, побываем там всюду, пойдем на берег озера, где меня ранили, к мосту, в наши прежние окопы.
Петр был благодарен Кате за поддержку: как хорошо говорила она о том, что так волновало его.
— Тропку к озеру помнишь, — уже весело спросил он. — Очень на эту похожа. — Петр показал на спускающуюся к порыжевшим кустам низины тропинку.
Катя махнула рукой:
— Даже при сильном воображении нельзя сравнить. Ведь на заставе такие красивые, высокие деревья. За ними большое светлое озеро, а здесь? Мелкие заросли да болото…
— Знаешь, я каждый куст на своей заставе, каждый валун помню! — вздохнул Петр. — И хотелось бы не только побывать там, а на всю жизнь остаться, сделать еще крепче и лучше, чем была!..
Если бы даже тяжелые тучи закрыли в этот день солнце, он все равно казался бы ярким, наполненным радостью и теплом. К нему готовились, его ждали. На этот день — восьмое октября — был назначен парад карельских партизан. Больше трех лет сражались они с фашистскими захватчиками. Никакие трудности борьбы с врагом в заснеженной тундре Заполярья, на скалистых берегах Баренцева моря, в глухих карельских лесах не смогли сломить воли к победе.
С утра город был переполнен празднично одетыми людьми. Гирлянды из хвои, перевитые красными лентами, украшали дома и улицы. К началу парада тротуары были забиты до отказа.
И вот парад начался. Гордо идут народные мстители по проспекту имени Карла Маркса, разукрашенному портретами вождей, транспарантами, лозунгами и плакатами.
Восторженные крики приветствуют появление первой колонны. В воздух летят цветы. В руках детей колышутся разноцветные флажки.
Впереди всех, высоко подняв алый бархатный стяг, шагает знаменитый партизан, кестеньгский карел Василий Мастинен. На его груди два ордена Красного Знамени. Сосредоточенно глядя вперед, сжимая в руках автоматы, идут по обе стороны стяга два бородача. Лица их суровы, но взволнованная, еле приметная улыбка говорит о радости возвращения.
Идут партизанские колонны целыми соединениями и поотрядно; идут связные, подпольщики. Рядом с бодро шагающим стариком юная девушка; возле бородача шагает подросток. Молодые, старые, карелы, финны, русские — они стояли насмерть, защищая свою Родину, светлую счастливую жизнь. Народные мстители! Гордое, прекрасное имя.