Обо всем этом политрук Иванов беседовал с бойцами, и эти беседы еще больше укрепляли любовь к командиру-другу, всегда умевшему помочь в трудную минуту. Вот и вспомнили они своего командира, отправляясь в новый поход.
Дозорные на катере и в лодке внимательно следили за «воздухом».
Здесь фронт, враг близко. Каждую минуту могут показаться на горизонте его самолеты.
Катер вошел в узкий пролив, соединяющий два больших озера. Росшие по берегам деревья закрывали большую часть неба. Донесся рокот самолета.
Едва катер повернул к усеянной огромными валунами полосе земли, послышалась команда:
— Глуши мотор!
Лавируя между камнями, катер остановился.
— Натянуть брезенты!
Лодку и катер покрыли черными, просмоленными брезентами. Все замерло. Рябь разошлась. Между камнями — зеркальная гладь.
Рокот самолета приближался. Вот послышался гул второго. Вынырнув из-за деревьев, самолеты один за другим пересекли пролив, скрылись за островом. Опять пересекли, опять скрылись… И всякий раз казалось: заметили, делают заход… сейчас откроют пулеметный огонь… Бездействие становилось невыносимым, хотелось что-то предпринять. Выпустить хотя бы несколько обойм в воздушных разбойников.
Понимая настроение бойцов, Иванов приказал:
— Сидеть тихо, без движений, — и от этого громкого голоса стало сразу легче, спокойнее, как будто слова политрука устранили опасность.
Самолеты скрылись… Рокот моторов заметно утихал и скоро заглох совсем.
— Проверили, гады! — презрительно сплюнул Зубиков, помогая снимать брезент. — Хорошо, что проскочили широкое место, а то бы пришлось кормить раков.
— Сразу всех не перебил бы, — спокойно отозвался Синюхин, — пока разворачивался да заходил, мы бы успели к берегу.
Зубиков усмехнулся:
— Успеешь! Катер восемь-десять километров в час делает, а самолет..
— Разговорился! — остановил Зубикова Синюхин. — Лучше делом займись. «Раков кормить… Восемь-десять километров»… А тоже о доблести, геройстве пограничников толкуешь! Если нужно умереть — умри без паники, без страха!
Иванов с интересом слушал Синюхина: «По-своему, очень умело воспитывает бойцов».
Поздним вечером катер прибыл к месту назначения. Кончился водный путь. Линию обороны, проходившую по государственной границе, занимал третий батальон. Разведчиков встретил командир батальона капитан Широков, шахматист третьей категории, уже не раз встречавшийся та шахматами с Ивановым.
— Здорово разведчики, как добрались? — пожимая руку Иванова осведомился он. — Долго у меня пробудете?
— В шахматы играть не придется, — засмеялся Иванов. — Утром двинемся.