— Тиша!
Женщина остановилась, изумленно озираясь по сторонам. Все так же шумело море, и ветер ерошил ветви деревьев, росших над песчаным берегом.
— Любовь моя!
Голос Эдвана, невесомый, бесплотный, эхом отозвался сзади, и Тиша обернулась. Призрак парил над песком, и его зеленые штаны и белая рубаха слабо мерцали, просвечивая сквозь туман. Отрубленная голова покоилась на плече, и длинные желтые волосы свисали до самой талии.
— Мой дорогой, — медленно проговорила Тиша. — Ты давно здесь?
— Не очень. Ты… ты уже идешь домой?
— Я хотела проверить пакгауз и узнать, не нужно ли что-нибудь Рашеду.
— Рашеду, — повторил Эдван. — Ну да, конечно.
Облик его чуть заметно изменился, словно после смерти тела прошла уже неделя с небольшим и плоть тронуло разложение. Кожа налилась тугой желтизной, и под ней уже проступали синеватые следы застоявшейся крови.
Миг бездумной радости, тепла, жизни, силы завершился. Тиша вяло прошла по берегу и, опустившись на песок, привалилась спиной к стволу кривого дерева.
— Ну же, — сказала она, — не хмурься. Рашед нам необходим.
— Ты это уже говорила. — Эдван был уже рядом с ней, хотя Тиша так и не успела заметить, как он приблизился. — Ты всегда так говоришь.
Оба смолкли, слушая, как волны на мелководье ритмично шлепают о песок. Тиша даже и не знала, что ответить. Она любит Эдвана, но он живет в прошлом, как, впрочем, и большинство призраков, которые пребывают среди людей. Эдван почти не в силах осознать настоящее. Тиша прекрасно знала, чего он хочет. Того же, что и всегда. Она уже сыта, а вот Эдван все еще голоден, и, поскольку он не может жить истинной жизнью, для него остается только одно. Воспоминания.
Вот только ее это так гнетет и мучит. Всякий раз, когда она откликается на мольбы Эдвана, на пять, а то и шесть ночей она начисто лишается своей счастливой способности жить исключительно настоящим.
— Нет, Эдван, — устало сказала Тиша.
— Ну пожалуйста, Тиша! Клянусь, чем хочешь, — это в последний раз!
Сколько раз она уже слышала эти клятвы!
— У нас мало времени до восхода солнца.
— Еще два часа, если не больше! Тиша…
Невыносимо было слышать отчаяние в его голосе. Тиша уткнулась подбородком — в колени и вперила взгляд туда, где в необоримой дали темнота моря сливалась с темнотой ночи. Бедный Эдван! Он, конечно, заслуживает большего, но этому пора положить конец. Быть может, если Тиша покажет ему самые горькие воспоминания, доведет их до логического конца, Эдван все-таки сумеет осознать и принять их нынешнюю жизнь. Ее новую жизнь.
Она закрыла глаза, в глубине души надеясь, что Эдван когда-нибудь ее за это простит, и мысленно прикоснулась к нему, прикоснулась к прошлому…