.
Осенью Ленин редко, но продолжал видеться с некоторыми коллегами. Крупская фиксировала еще одну встречу с Евгением Преображенским, два раза со Скворцовым, Пятницким, Воронским, Крестинским. «Каждое свидание волновало ВИ, это было видно по тому, как он двигал после свидания стул, как судорожно придвигал к себе доску и брался за мел. На вопрос, не хочет ли он повидать Бухарина, который раньше чаще других бывал у нас, или еще кого-нибудь из товарищей, близко связанных по работе, он отрицательно качал головой, знал, что это будет непомерно тяжело. Но он очень охотно слушал рассказы о них»>2724. 26 ноября трудящиеся машиностроительного завода подтвердили полномочия Ленина как депутата Моссовета.
Выпал снег. «В зимнее время мы устраивали прогулки в саночках, как это только стало возможным, – рассказывал Рукавишников. – В дальнейшем на эти прогулки стали, по требованию Ильича, брать ружье для охоты. Из этих прогулок Мария Ильинична и Надежда Константиновна были “изгнаны”: ВИ указывал на них рукой… предостерегающим и отрицательным жестом. Я в этом усматривал желание Ильича быть самостоятельным, освободиться от постоянной опеки»>2725. Он читал (или делал вид, что читает), улыбался не сходившей с лица улыбкой. Ему уже давались такие слова, как «книга», «перо», «нож», «нет», «прости», «хорошо», словосочетания – «дай перо», «хочу читать». В ноябре и декабре было семь приступов.
На Новый год нарядили елку. Мария Ильинична вспоминала, как «на Рождество я устроила в большом зале горкинского дома елку, созвала человек десять ребят местных служащих и двух наших племянников»>2726. Особого участия в празднике, широко освещенном во всей детской лениниане, Ленин не принимал. Крупская: «Елка в Горках была устроена не по инициативе Ильича; его, больного, просто привезли туда».
Ленин выдыхался. 12 января 1924 года «ездил он в лес, но, видимо, устал и, когда после обеда мы сидели с ним на балконе, он утомленно закрывал глаза, был очень бледен и все засыпал, сидя в кресле»>2727. Пятнадцатого января был консилиум с участием Ферстера, Обуха, Гетье, Крамера, Осипова и Фельдберга. Они обратили внимание на короткие приступы 9 и 13 января и на то, что даже во время приступов Ленин отказывался от лекарств и от врачебной помощи. Доктора подтвердили, что «вследствие отрицательного отношения больного к врачебным мероприятиям, вследствие повышенной чувствительности его организма к ряду лекарственных веществ и существующего у него отрицательного отношения к врачам вообще – не удается использовать в надлежащей степени все лечебные мероприятия, которые врачи находят полезными и существенными»