Сама идея, вероятно, исходила от Вито Дженовезе, который в свое время предоставлял субсидии в несколько сотен тысяч долларов черным кассам фашистского режима. Сложность состояла в том, чтобы подчинить бывших эсэсовцев законам «Коза ностра». То, чего добились некоторые гестаповцы и чиновники экономических служб рейха в Париже, Брюсселе, Амстердаме и других городах, казалось советникам мафии достаточно убедительным, чтобы предоставить им новый шанс. Обстоятельный доклад Лаки Лучиано содержал внушительные цифры и устанавливал новый мировой тариф на «товар».
Еще в 1944 году, предвидя возможность поражения, главари СС и их финансовые эксперты предусмотрели, что им придется рассеяться по всем континентам. Для этого будет необходимо поместить в надежное место награбленную добычу.
Через три года после капитуляции «третьего рейха» некоторые из них оказались в Гаване. Однако встреча с ними вызвала расхождения внутри «Коза ностра». Группа «южных» мошенников, представленных «капо» из Флориды Санто Траффиканте-младшим и его «финансовым советником» — молодым и еще мало известным гангстером, — была настроена враждебно. Дело в том, что в южной Флориде в сицилийскую мафию входили евреи. Королем ее денежных махинаций был Меир Лански[10]. Еврей из Польши, он был против союза с палачами своих единоверцев.
Вот почему встреча в «Каса марина» закончилась сумятицей. Предварительное решение было принято всесильными «капо» Нью-Йорка и Чикаго: испробовать новичков, прибывших из Европы, и дать им оценку в зависимости от результатов, которых им удастся добиться.
Перед тем как покинуть собрание, Лаки Лучиано, который готовился отплыть в Италию на турецком судне, с особым почтением представил своим сообщникам и подручным «надежного малого»: Огюста Рикора. Этот немногословный француз из Парагвая буквально купался в золоте. Лаки, не питавшему никаких симпатий к германским «жирным затылкам», высадившимся с фальшивыми документами в Гаване, этот молчаливый средиземноморец со светлыми глазами и очками банкира представлялся верным союзником. Обладавший безошибочным нюхом Лучиано твердо верил, что Рикор привлечет к торговле наркотиками необходимые средства и создаст разветвленную сеть связей. То, что Рикор именовал себя Даржеллесом и имел аргентинский паспорт, свидетельствовало о значительном опыте этого сообщника знаменитого Джоановича[11], о котором даже в недрах американской «Коза ностра» ходили легенды.
И двадцать лет спустя я удивляюсь личности Огюста-Жозефа Рикора. Говорят, он родился в Марселе, до войны был несколько раз осужден за сводничество и вооруженные нападения. Каково его настоящее имя? Расследование, проведенное парижской прессой, показало, что Рикор всего лишь псевдоним.