Для французского правосудия, которое судило его заочно в 1947 году, Рикор «появился на свет» в возрасте тридцати двух лет в 1941 году. Множество свидетелей Подтвердили, что он играл роль посредника в первых сделках пресловутого Джоановича, сотрудника бюро закупок парижского гестапо. Вскоре Рикор оказался в зловещей банде Бонни — Лафона, обосновавшейся на улице Лористон в XVI районе Парижа. Он не затерялся там, ибо непосредственной защитой ему, судя по всему, служила тайная связь с РСХА[12].
Все они грабили, вымогали, присваивали. Не упускали ни малейшей возможности нажиться, хотя формально им было поручено бороться с черным рынком. Они скупали бары, модные кабаре, роскошные рестораны, снабжавшиеся исключительно тем же черным рынком. Каждый день после полудня на коротком совещании с одним из хозяев, будь то Бонни Леруа или Берар, им давалось задание «на завтра» на основе сведений, поступавших из полиции, либо заслуживающих «доверия» анонимных доносов… Каждый вечер они кутили в подпольном ресторане или пили шампанское с сообщниками, составляя списки жертв, намеченных на следующий день.
Что касается таинственного Рикора, пользовавшегося покровительством своих друзей из СД, то он обычно поздно ночью возвращался в публичный дом недалеко от площади Пигаль (он контролировал такие же «дома» в Марселе и в южных департаментах). В тридцать три года Рикор сделал блестящую карьеру, ибо с присущей ему дальновидностью сумел стать своим человеком в рейхе. Чутье его не обмануло.
После освобождения Парижа Бонни и Лафон были сразу же арестованы. Телохранитель Рикора Жак Мире, уголовный тип родом из Безансона, был расстрелян силами Сопротивления прямо на улице квартала Сен-Жермен-де-Пре. А Рикор, по существу заправлявший делами в трагические дни июня — июля 1944 года, нашел для себя надежный путь к спасению: вместе с Жаком Эрбе, Жюлем Минаром и Анри Тирье он погрузил дюжину мешков в «ситроен», ветровое стекло которого было облеплено немецкими пропусками, затем они исчезли…
Их груз стоил около 600 миллионов старых франков. Рикор сообразил, что ехать в Германию не стоит. Сопровождая «военные трофеи» парижского гестапо, он направился на юг… Секретный документ, подписанный главарями РСХА, а также тройной пропуск, выданный на Вильгельмштрассе, позволяют ему беспрепятственно пройти заставы полевой жандармерии. На мосту через Ирун мадридские полицейские, выделенные правительством каудильо, вместе с полковником Бернгардом[13] берут его под свою опеку. Его дальнейший путь покрыт тайной. Возможно, он направился в Кадикс, куда до этого были доставлены другие партии груза. А может быть, в Виго в Испании и Порту в Португалии, перед тем как погрузить этот ценный груз в Лиссабоне на чилийское судно.