Мало-помалу молодые посетители пивной начинали приходить в возбуждение, тогда как пожилые люди сидели тихо, уткнувшись в газеты, в том числе в такие, как «Зольдатенцайтунг» и «Национальцайтунг»[37].
В этой пивной я испытывал чувство, что ничто не изменилось со времен 30-х годов… Те же раскрасневшиеся от пива лица, те же сжатые кулаки, оглушительно стучащие по столу, то же отвращение при упоминание о «гнилой» демократии. Об НДП говорили так же, как тридцать пять лет назад о НСДАП, — с победоносным металлическим блеском в глазах.
Я выступил в роли исповедника, задав несколько невинных на первый взгляд вопросов. То, что я был гражданином США, когда-то воспитывавшимся в одном из самых суровых интернатов старой Германии, вызывало ко мне полное доверие.
Мне сообщили «добрые вести»: в Тюбингене, в университетском городе, половина избирателей, голосующих за НДП, люди моложе 30 лет. «То, что у шестидесятилетних руки в крови, мне понятно, но что происходит с молодежью?» — задумался я.
В Райхертсхаузене, в Баварии, НДП набрала 92 процента голосов. Бургомистр, бывший солдат дивизии «Дас рейх», повторял, что он гордится тем, что принадлежал к СС… В провинции Гессен известный медик д-р Мюллер заявил журналистам: «Я проголосовал за НДП, поскольку ни у какой другой партии я не нахожу настоящей программы, построенной на идеалах».
На следующий день по дороге в Ганновер пришлось остановиться на заправочной станции. Служитель сказал, улыбаясь: «В НДП не хватает только букв «С» и «А», чтобы стало НСДАП».
— И многие думают так же, как вы?
— К счастью, да! В моей семье все против НДП. Мой отец шесть лет отсидел в концлагере из-за своих социалистических убеждений.
— Ваш отец получил какую-нибудь компенсацию от боннского правительства?
— Вы шутите! Вознаграждение «за ущерб» получают вдовы нацистских «жирных затылков». А для бывших участников Сопротивления, для антифашистов средств не хватает.
Служащий бензоколонки был прав. Западногерманский суд до сих пор не возбудил дела против 250 известных военных преступников. Хемпен, палач лагеря Кёлен в Лотарингии, занял высокий пост в полиции Ольденбурга; шеф гестапо в Париже Курт Лишка работал в системе страхования в Дюссельдорфе, а его помощник д-р Генрих Иллерс стал председателем суда по социальным вопросам в Нижней Саксонии.
Приехав в Ганновер, я, внутренне собравшись, отправился к представительному зданию НДП. Там все напоминало армейский штаб: пронзительные звонки телефонов, телеграммы, секретари, суетливые посетители. К моменту встречи с «фюрером» Тадденом я взял себя в руки. Действительно ли НДП замаскирована столь искусно, что к ней не придерешься даже с помощью конституции?