Я пошла дальше. Сейчас я уже не бежала. Я ждала, пока он догонит меня. Моя юбка была похожа на большой передник. Ткань просто обворачивалась по талии два раза и на длинной тесьме завязывалась. Я развязала узелок, сняла с себя юбку и, подождав, пока Вовка подойдет, отдала ее ему.
— И не надейся, многозначительно заявив, пошла дальше.
На мне был купальный костюм, папа как-то даже сказал, что «дерни за веревочку, дверь и откроется». Вот наглец, и он туда же. А говорил он про мой купальник. Он действительно состоял из завязок. Трусики имели по краям два шнурка, стоило их развязать, как все, что меня прикрывало, могло просто упасть. Впрочем, так же была устроена и верхняя часть купальника. Я усмехнулась себе, как будто специально надела его.
Чем выше мы поднимались на холм, тем сильнее становился ветерок. Опять ощутила его взгляд на себе. Он буквально меня буравил, но это было приятное ощущение. Одной рукой я придерживала свою шляпку, а другой рукой вертела пальцами ту самую завязку на трусиках. Ощущение того, что я могла сейчас потянуть завязку и развязать узелок, давало мне представление, будто я иду по краю выступа. Боялась идти по краю, но идти надо было. Пальцы скользнули под ткань завязки. Вот мое тело, поверх завязки приличие, под ней бесстыдство.
Ветерок стих, то ли временно, то ли совсем. Сверху на мне была надета рубашка, я любила их носить, вот и сегодня не считала нужным изменить своей привычке. Я отпустила шляпку. Руки положила себе на бедра, нащупала кончики завязок… Внутри тела прошла волна. Сердце гулко стукнуло. Пальцы сами по себе, не слушая меня, как будто они были не мои, потянули завязки. Я почувствовала, как ткать трусиков ослабла. Руки сами сделали то, о чем я боялась думать. Они потянули уже болтающуюся ткань трусиков к груди. Я посмотрела на руки и не поверила себе. И тут этот предательский ветер. Я не успела привыкнуть к мысли, что на мне нет трусиков, что их сама сняла, что еще полчаса назад я злилась на Вовку и вот теперь делаю все сама. И опять в голове всплыла фраза «уговорить раздеться до гола…».
Я шла как ни в чем не бывало. Ветерок поддувал, рубашка то раздувалась, то прилегала к телу, то просто повисала на мне. Всем своим телом чувствовала на себе Вовкин взгляд. Хотелось повернуться, взглянуть ему в глаза, но не могла. Теперь я боялась сама себя.
Поднявшись на холм, остановилась и посмотрела по сторонам. Впереди был лес, а за спиной тянулись поля и никакого шума от машин. Легкое жжение в груди. Сейчас я расстегну пуговицы. Затем развяжу завязки на груди. И я буду обнаженной, как и хотел Вовка. Нет! Теперь этого хотела я. Мне хотелось, чтобы он смотрел на меня. Даже не просто смотрел, а пялился.