За стеклом (Стриж) - страница 19
— Что? — сквозь боль спросил себя Олег.
Девушка стояла спиной, повернулась назад и что-то сказала, будто к кому-то обратилась. Тень опять скользнула. Галина нагнулась вперед, и ее задранную кверху попку, закрыл чей-то торс.
Это было похоже на выстрел. В паху у Олега все взорвалось, он только успел заметить, что экран погас. Кто-то закрыл ноутбук Галины, и тот сразу перешел в спящий режим. Олег сполз на пол, машинально расстегнул ремень и дрожащими руками стянул с себя брюки вместе с плавками. Пульсирующая боль, словно ноющий зуб, то заставляла скулить, то растворялась, и тогда наступали секунды блаженства.
Он лежал и восторгался, рассматривая, как его сорванец, что вот уже третий год безвольно болтался, стоял торчком. Теперь боль в паху стала приятной, даже сладкой. Он прикоснулся к стволу и почему-то засмеялся.
Шоу «За стеклом» продолжается.
Искусство страха
Страх то придает крылья ногам, то приковывает их к земле.
М. Монтень
— Ну как вам?
Я вскрикнула, так неожиданно. Думала, что осталась одна и в своих размышлениях не услышала, как Николай сюда спустился.
— Вы, вы… — Я захлебывалась своим же воздухом, — напугали меня.
— Простите, Надя, не хотел, — сказал он и бросил принесенную им книгу на стол. — Нравится?
Я повернулась к нему, даже не знала, что и сказать, признаться или соврать, хотя какое это имело значение, это всего-то предметы прошлого. Взяла в руки отвертку и, преподнеся ее поближе к глазам, внимательно посмотрела.
— И это тоже?
— Что? — спросил он у меня.
— Орудия пытки?
— Да, — ответил он. — Тут все пытка, даже стул — пытка.
Я посмотрела на стул. Стул как стул.
— Сломалась ножка, забываю подклеить, несколько раз падал, вот настоящая пытка.
Я улыбнулась.
— Значит это тема вашей диссертации, и интересно?
— Жутко интересно, вы даже не представляете. Что такое пытка? Ответьте. — Попросил он меня.
— Это когда кому-то делают больно, — спокойно ответила я.
— Правильно, — радостно сказал он, — попали в точку. Когда кто-то кому-то делают больно. Вот только как делать, — и посмотрел на меня.
— Вырывать ногти, — предположила я.
— Правильно, еще как?
— Душить, пилить, рубить, ломать руки и ноги, топить и сжигать, — вот тут-то я могла наговорить много. Читая свои исторические романы, я часто натыкалась на моменты, когда кого-то пытали или казнили.
— Да-да, и вы, Надя, безусловно правы. Но вот в чем загвоздка. Что является, по-вашему, сильнее, физическая пытка или моральная, ведь это же тоже пытка? А?
Я даже не знала, что ответить, терпеть боль трудно. Вспомнила, как у меня в поезде заболел зуб. Это было ужасно, целых два дня мучилась, спать не могла, лекарства уже не помогали. Мне казалось, что я сойду с ума, но вот моральная боль… Она, конечно же, не так сильно давит, и от нее нет обезболивающего. Я вспомнила свою первую любовь, как страдала, а Олег молча развернулся и ушел. Это было для меня настоящей пыткой, лучше бы тогда он на меня наорал, я бы проплакалась и все. Поэтому ответила: