– Вы дурно воспитаны. Хамить даме – моветон.
– Вы не дама, вы… – парень чувствовал себя затравленным и сопротивлялся из последних сил, – … чудовище!
– Кто бы говорил…
– Юко жива! Меня к ней просто не пустили, – сдался он. – В «Чайном домике» самые наглые охранники из всех, с которыми мне приходилось иметь дело! Они типа выставили меня вон. Сказали, что Юко нет в клубе. Это вранье! Я слышал, как она играла на сямисэне…
– Другие гейши тоже умеют играть.
– Это была она, клянусь!
– Поэтому вы решили отправиться к ней домой? – наседала Лариса.
– У меня в голове помутилось от злости, – признался Алек. – Я ничего не соображал и наломал дров. Не судите строго.
– Я вас ни в чем не обвиняю. Пока.
– Юко меня измучила… Она ведьма, ей-богу! Раньше я просто развлекался с ней, проводил время… но с каждым разом привязывался к ней все больше. А наши последние встречи стали каким-то наваждением!.. Я сходил с ума от страсти, она мне отказывала…
– Поэтому вы решили ее убить?
– Я хотел покончить со своей зависимостью от нее…
– Получилось?
– Нет! Я бы не смог поднять на нее руку! – горячо воскликнул молодой человек.
– А на Зою Гребневу – смогли?
Он резко затормозил, и машину занесло на скользкой дороге. Казалось, «мерседес» вот-вот наткнется на ствол дерева или слетит на обочину. Лариса зажмурилась…
Москва
Гена очнулся в странном месте. Каменные стены, сводчатый потолок, стоны раненых…
Рядом с ним на полу сидел невозмутимый индеец. Рубаха до колен, на шее – бусы в несколько рядов, на голове перья.
– Где я? – прохрипел парень. – В аду?
– Угадал, – согласно кивнул шаман. – Ты в лазарете крепости Порт-Артур. Тебя принесли после обстрела… думали, что ты мертв, а ты ничего… оклемался. Рано еще тебе на тот свет.
– Я ничего не чувствую.
– Тебе оторвало левую ногу снарядом, в спине – куча осколков, пара из них повредили позвоночник.
– А что это подо мной… теплое и мокрое?
– Кровь, – спокойно ответил индеец. – Ты истекаешь кровью. Гарнизон крепости отрезан от помощи, перевязочных материалов не хватает, лекарства заканчиваются. Единственное, что может для тебя сделать сестра милосердия, это подать воды. Позвать ее?
– Не надо, – отказался Гена, озираясь по сторонам.
В полумраке повсюду лежали раненые: окровавленные, грязные, в заскорузлых бинтах. Женщина в фартуке и косынке с крестом склонилась над умирающим. Она молилась. Гена не мог слышать ее слов, но каким-то образом понимал все, что происходит вокруг.
– Почему я не ощущаю боли?
– А должен? – сухо осведомился шаман.
– Ну… вообще-то…
– У тебя поврежден позвоночник. Осколки перерезали спинной мозг. Жить тебе осталось от силы полчаса. Я бы на твоем месте поторопился.