Хотя, случалось, переходили «копатели» в стан профессионалов, хоть туда попасть было очень и очень сложно. Вот там уже действовали совершенно другие законы и обычаи, одиночки были нормальным явлением, информация охранялась так, что иные спецслужбы позавидуют, и суммы озвучивались такие, что будь здоров. Но и риски увеличивались пропорционально. Если ты вышел на поле профессионального кладоискательства, будь готов к любым неожиданностям и неприятностям. Даже к тому, что в какой-то момент тебя самого вовсе изымут из обращения, как ту монету.
Потому выехали раненько, чтобы до вечера все же до города добраться.
– Поляна там, конечно, «выбитая», – толковал нам Гендос, подпрыгивая на переднем сидении, – но Вьюн сказал, что там «лежак» когда-то был, потому «потеряшек» море. Надолго хватит, причем всем.
Я потихоньку начал понимать язык, на котором общались мои друзья, перевод уже не требовался. Слово «лежак» означало, что на этой самой поляне некогда купцы, крестьяне и прочие мирные граждане устраивались на привалы или ночлеги и время от времени теряли разные вещи: монеты, ножи и прочую мелочь, которую теперь Сивый, Гендос и прочие искатели сокровищ называют «потеряшками». Покопались на этой поляне уже изрядно, потому она перешла в разряд «выбитых», но шансы что-то любопытное отыскать остались.
– До Москвы один перегон оставался, вот пращуры там на ночевку и вставали, – заметил Сивый. – Самое то. Небось, на тракте пошаливали, в ночи никто не хотел до городских застав переться. А тут тебе и костер, и брага, и компания подходящая. И даже, возможно, девы блудные из числа окрестных разбитных вдовушек. Так, Генк, ты сегодня за штурмана, не забудь мне хотя бы за пару километров маякнуть, что сворачивать с трассы нужно. Координаты уже забил в навигатор или нет?
Когда я увидел поляну, о которой шла речь, я сразу поверил как в то, что здесь некогда стояли лагерем странники и купцы, так и в то, что она «выбитая».
Очень большое пространство среди леса, заросшее низенькой зеленой травкой, было изрядно перерыто. Так, будто тут целая колония кротов орудовала.
– Н-да, – Сивый почесал затылок, – Вьюн, конечно, скотина. Нет, наводка верная, но хоть бы сказал, что про это место половина Москвы в курсе.
– Рассупониваемся, – непреклонно заявил Гендос. – Раз пришли – будем «ходить». Земля богата, все из нее никто никогда не выгребет. Часа три хотя бы побродим. Это дело принципа.
Именно ему первому удача и улыбнулась. Минут через пятнадцать Генка резко остановился, потоптался на месте, прислушиваясь к писку в наушниках, а после начал «зарываться».