Мы с Мэгги шатались без дела, периодически останавливаясь у стола с закусками.
Мэри, женщина лет сорока, мыла тарелки. На диване болтали друг с другом две ее дочери. Еще одна женщина сидела с книгой у окна. Мама с дочкой из Остина вышли куда-то прогуляться. На часах было уже два. Я спросила Терезу, когда начнется Красный шатер. «Так вот же он», — сказала она, улыбаясь и простирая руки ко всем, кто сидел в комнате.
И вот этого я ждала все выходные? Нас повесили бы за это?
Слонявшиеся посетительницы выглядели так, будто коротали время на перроне железнодорожной станции. Раз все сводилось только к этому, я решила взять быка за рога и попросила Мэгги завязать несколько разговоров о ПМС. Однако никто не стремился обсуждать свои циклы, что было странно: я-то думала, все мероприятие посвящено тому, как наши промежности истекают кровью.
Это начинало беспокоить. Все-таки я отправилась на остров Бейнбридж, штат Вашингтон, чтобы достичь просветления. «Когда мы будем обсуждать ПМС?» — спросила я Тере, готовившую пудинг из семян чиа на кухне. Я заметила у нее усики, которые она оставляла расти и никак не скрывала.
Крутые они, конечно, подумала я, у себя посреди леса.
Тере сказала, что до ПМС дело дойдет позже — во время ритуальной части вечера. «А пока расслабься, — сказала она, — и вливайся».
Поначалу было не очень понятно, куда вливаться, но вскоре я обнаружила себя сидящей в оцинкованном лошадином корыте, которое Тере приспособила в качестве уличной горячей ванны. Пятеро из нас, включая Мэгги, сидели внутри, горделиво выставив свои груди и волосатые лобки на солнце, окруженные птичьим щебетанием и свежим холодным воздухом. Мы погрузились в разговоры о смерти, детях и карьере. Затем поспорили по поводу свиданий за чашкой кофе. «Не стоит соглашаться на них, если вы не хотите на них идти», — сказала Мэри.
«Но как сказать „нет“ тому, кто стоит перед вами и говорит: „Выпьем чашечку кофе как-нибудь“?»
«Надо быть искренней», — возразила Мэри.
«И задеть чьи-то чувства?» — спросила я.
Кроме того, я полагала, что «выпьем по кофе» было просто фигурой речи. Люди повторяли эту фразу так часто и так малоубедительно, что она стала альтернативным знаком пунктуации, еще одним синонимом «пока».
После того как каждый сантиметр моей кожи скукожился от воды, Тереза отвела меня в Красный шатер. Меня закутали в одеяло и обложили мои чакры разогретыми в тиховарке камнями. Пока она прикрывала мне глаза тряпочкой и включала музыку, я вдыхала ее нежное ромашковое дыхание. Я проваливалась в сон и опять пробуждалась, слушая благословения, которые она шептала мне в ухо.