Не знаю, откуда у меня взялась такая неуверенность, но представить бойфренда, нюхающего вульву, казалось мне таким же абсурдом, как если бы он облизывал мои ботинки. Я беспокоилась не о нем, а о том, что он подумает обо мне, столкнувшись с самыми интимными и, вероятно, отталкивающими запахами.
Из-за этого в первое десятилетие половой жизни я не видела чужих лиц в паху. Я сохраняла бдительность. Сжимала бедра изо всех сил, чтобы пресечь любое движение партнеров вниз. Хотела бы я отметить, что раскачала четырехглавые мышцы ног, как у Арнольда Шварценеггера, отпихивая лезших один за другим поклонников, но это не так. Тем, кто хотел мне доставить удовольствие, я была благодарна. Хотя им, наверное, было странно, что партнерша вдруг превращается в рестлера.
В ту пору я часто раздумывала: почему клитор не находится в более удобном месте? В легкодоступном, сухом и лишенном запаха — скажем, на локте!
Чтобы преодолеть страх обнаружить свою вульву, так сказать, лицом к лицу с кем-нибудь, я дошла до экстрима. (Хотя в те времена это казалось мне оправданным.) Я наняла секс-суррогата — человека, помогающего справляться с сексуальными и интимными проблемами, — чтобы он меня понюхал.
Во-первых, раз он был профессионалом, то из соображений порядочности не мог мне соврать. К тому же мне было приятно, что эмоции не вовлечены в процесс: когда не беспокоишься, позвонит ли парень на следующий день после того, как понюхает тебя, это раскрепощает.
Его звали Эрик Амарант, и однажды зимним вечером я отправилась к нему домой. Мы довольно долго разговаривали — он хотел, чтобы я чувствовала себя комфортно, — прежде чем я сняла штаны. Я легла, все еще в трусах, и приготовилась. Он спросил, готова ли я, и как только я дала отмашку, он мастерски сунул свой нос мне между ног и несколько раз понюхал. Когда пришло время отчета, он улыбнулся и сравнил запах с «мерцанием». Я чувствовала себя так, будто только что выиграла в телевикторине. Если бы там был полный зал зрителей, я бы стала бегать между рядов и всем давать пять. Но пришлось просто надеть штаны и уйти.
Уже потом я сообразила, что «мерцание» — вообще не запах. Это как сравнить запах подмышек с «грохотом» или «треском». Впрочем, это все не важно, так как я увидела, что небеса не разверзлись дождем из жаб и пиявок от того, что он понюхал меня. Так я преодолела барьер куннилингуса.
Следующие пять лет я планировала провести, наверстывая упущенные возможности: то есть сидеть на лице у всех подряд. Но всего через несколько месяцев я встретила своего будущего мужа Дэйва.