Венсан отцепился от станка, скрючился, подпер рукой лицо и смотрел немигающим взглядом. Он был похож на хищника — злого, внимательного, поджидающего в засаде слишком самонадеянную дичь.
Музыка закончилась. Настолько неожиданно, что Сафира несколько секунд пыталась осознать, что происходит. А в зале висела тишина. Все просто молча смотрели на нее.
— Как минимум, это любопытно, — после минутной паузы, наконец, сообщил маэстро. Он, как все артисты, прекрасно владел лицом. Поэтому никак не выдал сейчас своего волнения. Это был даже не глоток свежего воздуха — это был шторм, который за три минуты вынес, вымел из его головы все самые скорбные мысли о судьбе театра. — Теперь хотя бы понятно, с чем я буду работать. Расписание репетиций получите завтра утром у моей ассистентки. В двадцать третьем кабинете. На сегодня свободны. А вы останьтесь… госпожа Севан.
Трое «конкурентов» со злостью посмотрели на Сафиру. Знакомство с преподавателем и репетицию перед ответственным конкурсом они явно не так себе представляли. Но вслух никто высказываться не решился, от куратора зависело слишком многое.
— Что еще есть? — спросил Венсан, когда дверь закрылась.
— А что нужно?
— Откуда я знаю? Мне нужно понимать, чем вы способны меня удивить.
«Значит, еще даже не удивила», — пришла к выводу Сафира и совсем раскисла.
Судя по застывшему взгляду, хореограф переоценил ее мастерство, а судя по количеству резюме артисток, он уже размышляет, как бы вовремя сменить подопечную, прежде чем начнутся трансляции с выступлениями конкурсантов. Пока-то еще никто не видел, кого выбрали кураторы конкурса по видеопрезентациям.
От этой ужасающей мысли Сафира похолодела, запнулась и упала. Боль пронзила правую ногу так, что сдержать крик не вышло.
Венсан коршуном слетел со стула, стул грохнулся на пол, а Сафира взлетела в воздух и оказалась на руках у маэстро. Через секунду она уже сидела на стопке ковриков, а нервные жилистые пальцы снимали с нее балетки. Вывихнутая еще в лесу нога хоть и была немного подлечена, но полноценной медицинской помощи так и не получила, поэтому сейчас, видимо, дала о себе знать.
— Профессиональный инструмент артиста в таком состоянии? Преступная халатность! — жестко отругал ее балетмейстер. И тем более удивительным было то, насколько аккуратным было его прикосновение. — Травмировала недавно?
— Да.
— Друиды в ваших краях не водятся?
— Водятся. Целый лес. Просто… некогда было.
— Ясно. Жди. Не смей вставать.
С этими словами хореограф исчез из зала и тут же появился, держа в руках желтую баночку и эластичный бинт.