Шлем где-то потерялся. Ощупал голову, на макушке длинная борозда, которая уходит к левому виску.
Отстегнул ремешки на шлеме поверженного врага, снял с него трофей, кое-как протер натекшую в шлем кровь и водрузил его себе на голову.
В голове по-прежнему набатом гремели колокола, перед глазами крутили карусель яркие круги света, а внутренности пытались сбежать через рот. Идти было тяжело, ноги, как две колоды, налитые свинцом.
Сквозь вату контузии донеслись звуки близкого боя. Пошел на звук выстрелов и взрывов. Прошел один разрушенный дом, потом второй, еще один. Впереди огромным костром горит украинский «КрАЗ». Метрах в пятидесяти от пожарища россыпь небольших окопчиков, усиленных деревянными ящиками, наполненными землей.
В окопах десятка полтора бойцов, все вооружены такими же как у меня «Фортами», из тяжелого «АГС» и «Утес», несколько «ПКМов». В отдельном окопе двое, один в натянутой на лицо черной «балаклаве», второй чего-то истошно орет в тангенту радиостанции.
Укропы отстреливаются из всех стволов, не жалея БК.
Меня заметили, тот, что в «балаклаве», машет рукой и кричит. Я махнул в ответ, потом вскинул автомат и всадил длинную очередь в лежащих в отдельном окопчике. Перезарядил автомат, вновь вскинул и открыл огонь. Расстояние плевое, меньше пятидесяти метров, даже из уродца «буллпап» промазать невозможно.
Сменил магазин, открыл огонь!
Обороняющиеся бандерлоги вначале не поняли, что их атакуют сзади, но потом сообразили, откуда исходят угрозы, и сыпанули в ответ.
Вставил в приемник последний магазин и выпустил его одной длинной очередью.
Шел в полный рост, не пригибаясь и не кланяясь пулям. Все равно убьют, здесь спрятаться негде, да мне и не надо. Я шел умирать… и убивать!
Отбросил ненужный автомат, выдернул из кобуры «Глок», открыл огонь. Отстрелял магазин.
Удар в грудь! Упал на спину. Дыхание сбилось, дышать невозможно, хватаю воздух широко раскрытым ртом и никак не могу вздохнуть. Кое-как получилось вздохнуть, нащупал на разгрузке железное «яблоко» гранаты, вытащил ее из подсумка.
Дернул чеку!
Сил бросать нет, держу гранату в руке, еще немного, разожму пальцы и…
На меня навалились сверху, гранату выдернули из пальцев, расплывчатое пятно перед глазами никак не желало фокусироваться, а потом я провалился в липкий омут беспамятства.
* * *
Стакан, наполненный горячим чаем, обжигал пальцы. Держать было больно, но я терпел, ожога не будет, и то хорошо. В начале мая в Крыму обычно стоит теплая погода, в иной год можно уже купаться. Эта весна выдалась аномальной. Видимо, природа обиделась на частое применение оружия массового поражения и решила отомстить вредным людишкам. Буря с промозглым, сильным, леденящим ветром продолжалась уже третий день подряд. Температура днем выше десяти градусов не поднималась, а по ночам срывалась в небольшие минуса.