В ее сознании молнией вспыхнуло еще одно воспоминание из прежней жизни: на экране монитора женское лицо... вот оно становится моложе, еще моложе... потом твердеет, трескается и распадается.
Кошка шагнула в комнату и увидела, что кто-то лежит на полу без движения. Она присмотрелась. Боже мой, доктор Славицки! Пуля попала ему прямо в грудь. Кошка шагнула к нему и склонилась над телом. Сомнений быть не могло: он был мертв, видно с первого взгляда.
Где-то далеко завыли сирены безопасности. Голова Кошки вздернулась, глаза сузились: в офис осторожно вошел довольно немолодой уже мужчина, видимо вахтер. Увидев ее над телом Славицки, он разинул рот от изумления, которое быстро сменилось паническим страхом.
– Пожалуйста... не убивайте меня, – взмолился он и быстро ретировался из комнаты. Кошка бросилась ему вслед.
* * *
Когда Пейшенс вошла в больничную палату, Салли смотрела по ящику новости. С собой Пейшенс принесла давешнюю сумочку, битком набитую Саллиными вещами. Открытое лицо, уверенный взгляд – сразу видно, что чувствует Пейшенс себя превосходно. На ней было модное стильное платье – в нормальной одежде и без маски она чувствовала себя гораздо лучше, удобнее как-то, да и свободней.
Когда Салли увидела Пейшенс, глаза ее округлились.
– Ого! – тут она выдержала паузу, чтобы как следует рассмотреть новую стрижку и одежду подружки. – Этот парень недурно на тебя влияет, ей-богу. Скажи, что не рада, что послушалась меня! Пришла навестить?
– Пришла навестить, – улыбнулась Пейшенс. Она поставила сумочку на кровать. – Ну что, будем поправляться?
– До сих пор не могут понять, что со мной, – отозвалась Салли, помешивая в тарелке какую-то больничную гадость. – Так что они понимают, что отпустить меня отсюда им просто выгодно. Да я и в самом деле чувствую себя лучше. Может, разве что поменьше есть шоколада. – Тут Салли ткнула пальцем в сторону телевизора, свисающего с потолка. – Смотри, смотри! Какая-то чокнутая в костюме кошки ночью убила Славицки!
По животу Пейшенс пробежал холодок: она осторожно посмотрела на экран. Там красовался полицейский фоторобот Женщины-Кошки.
«И совсем непохоже, – подумала Пейшенс, во все глаза глядя на портрет: с экрана на нее смотрело лицо какой-то очень противной тетки. – Ни капельки!»
– Помяните мои слова, – вещал с экрана Джордж Хедар перед группой журналистов, – преступление этой сумасшедшей не остановит нас – «Болайн» будет стоять на полке в каждом доме, где живет женщина. Мы начинаем производство через неделю, как и планировали по графику. Мы сознаем свой долг перед всеми женщинами этой страны. Мы сознаем свой долг перед памятью нашего безвременно ушедшего коллеги.