— Ну что там — в Москве — новенького? Расскажи хоть что-нибудь, — возвращая Рагозину удостоверение, Жуков чуть ли не подпрыгивал от нетерпения.
— Ну как вам сказать… — Вадим состроил серьёзное лицо и с важным видом продолжил, — в ближайшее время мы с Юрием Владимировичем запланировали начать вывод войск из Афганистана и Восточной Европы.
— А если серьёзно?
— А серьёзно… мужики… я так же, как и вы узнаю новости по радио и телевизору, из газет. Ну, учитывая, как сюда почта ходит, может дня на два-три раньше. Вот и вся разница. Как говорится — следите за прессой.
— На счёт вывода войск, — это шутка?
— Это такой слух, который с каждым днём всё крепнет и крепнет… в общем — следите за прессой.
— Понятно… если что то и знаешь, то хрен скажешь. Секретность… мать её!
В дверь кабинета осторожно постучали, и заглянувшая Люба робко спросила:
— Можно?
— Любаша, ты чего скромничаешь, — Жуков рассмеялся, — у тебя муж в КГБ! Теперь ты можешь в любой кабинет дверь ногами открывать, никто не вякнет!
— Всё, мужики, я пошёл, а то дома уже не был уже больше трёх месяцев.
Дома всё было готово к переезду. Большая часть вещей была уже упакована в деревянные ящики определённого размера под железнодорожный контейнер. Оставшаяся мебель — две кровати и кухонный стол — были проданы молодым семьям с условием, что заберут в день отъезда.
Ещё подходя к дому, Вадим заметил дым из трубы своей бани.
— Папа узнал, что ты приехал и баню топит, — догадалась Люба.
«Деревня есть деревня, — усмехнулся про себя Вадим, — новости разносятся со скоростью света».
Попарившись в бане и исполнив накопившийся супружеский долг, Вадим, расслабившись, задумался. Может, ну её, эту Москву? Шум, гам, суета. А здесь — благодать. Потом вспомнил условия работы — ежедневную нервотрёпку с зеками и дубоватым начальством, ужасающую отдалённость от цивилизации. На минуту представил, что он вернулся на свою должность и то злорадство, с которым это воспримут девяносто процентов населения посёлка. Тем более, двойник очень ярко обрисовал дальнейшую его жизнь и службу. Вадима даже передёрнуло от этих мыслей. Нет уж! Как говорится — умерла, так умерла!
Зашедший с чашкой пельменей тесть был шокирован, когда Вади, чокнувшись с ним стопкой водки и подождав, когда тот выпьет, поставил свою на стол.
— Ты что, заболел? — Тесть от неожиданности даже закусить забыл.
— Да нет, здоров как бык. Просто там — в Москве — проходил специальную медицинскую комиссию. Проверили меня новейшей аппаратурой, которая даже до космонавтов ещё не дошла. Очень умные врачи сказали, что если я не перестану пить совсем, то рано или поздно начну запиваться и в конце концов потеряю работу и сдохну от пьянства. Вот я и подумал, что лучше совсем не пить, тем более там — в Москве — и жизнь веселее и работа интереснее. Жалко как-то всё терять.