Вадим вздохнул, поднялся с койки, взял со стола чайник, налил в кружку Ростовского компота и протянул ему:
— Пей, Юра, полегчает.
— Благодарю. — Ростовский сделал пару глотков, — уф-ф… В натуре полегчало. Слушай, Бурый, ты раньше какой-то не такой был. Я хоть рядом с тобой не был, но ты личность довольно-таки заметная, выделяешься из толпы. Поэтому к тебе поневоле все присматриваются. Да и случаи разные про тебя друг другу рассказывают. Не каждый сможет раскидать целую бригаду здоровых рецидивистов…
— Да никто их не раскидывал, они сами разбежались.
— Ну да! Ха-ха-ха! Конечно сами! Ха-ха-ха! — Юра с трудом подавил смех. — Я к тому, что у тебя характер был совсем не такой, как сейчас. Какой-то угрюмый. Замкнутый. Говорил как-то мало, два-три слова буркнешь и всё. А сейчас… Так складно рассказываешь, и ещё… как-то грамотно что-ли. Да и шутки у тебя, — я чуть живот не порвал.
— Вот, вот… Я и сам чувствую, что со мной что-то не то. Эти картинки из будущего… Я уже сам себя побаиваюсь. Короче, Юра, давай лучше спать. Утро вечера мудренее.
— Ну да, ты прав. Хотя, я вряд ли засну.
Стоило только Вадиму вытянуться в койке и расслабиться, как он мгновенно почувствовал, что засыпает. «Вот что значит молодой организм», — подумал он и сквозь сон услышал, как Ростовский сказал мечтательно:
— Был бы ты такой с самого начала, — вот бы смотрящий получился для нашей зоны!…
«Этого мне только не хватало», — подумал Вадим и отключился.
— Бурый, ты хамать то будешь?
Вадим, в этот момент на своём новеньком «Пежо — 308» обгонявший фуру с польскими номерами, не понял, откуда в его мозгу прозвучал голос, показавшийся знакомым. Крутанув головой и не кого не увидев в салоне автомобиля, Вадим взглянул на спидометр, показывавший 130 км в час, затем вперёд, — на показавшийся вдали автобус, идущий навстречу, прямо ему в лоб. Прикинув расстояние до автобуса, Вадим подумал: «Так можно и не успеть», — и добавил газу. Из динамиков автомобиля давно уже звучала музыка из какого-то балета. Видимо волна сбилась с привычного «Радио — Шансон». Закончив обгон, Вадим перестроился обратно в свой ряд и протянул руку к магнитоле. Но попытки переключить радиостанцию ничего не дали. Везде звучало одно и то же.
— Валера, всё уже остыло.
Опять этот голос. Вадим тряхнул головой… и проснулся.
Глядя на стоявшего возле него Юру Ростовского, Вадим долго не мог сообразить. Где сон, а где явь: там, где он мчался в удобной красивой иномарке или здесь, — в больничной палате с ободранными стенами. Отогнав нахлынувшую на секунду тоску по той жизни: с интернетом, цветными телевизорами и продуктовым изобилием, Вадим глубоко вздохнул и резко сел на кровати.